– Высоколегированная сталь? – уточнил Райенвальд.

– Сейчас мы до этого дойдем. – Хетумян держал интригу.

– Какой-то химический триллер, – заметила Шумахина и поудобней облокотилась на стол.

– Ты как никогда права. Итак, стеклянную крошку тоже изучили, она оказалась минералом, оливином, со следами того же никелистого железа. Оптически стимулируемое люминесцентное датирование определило возраст самоцвета, ему больше двух тысяч лет. Впрочем, железо тоже старое.

– И что это такое?

– А это, коллеги, Палласово железо! Метеорит!

– Вот это поворот! – присвистнул Проклов.

– Небесное железо. Железо-каменный метеорит. Причем с уникальными пропорциями железа, никеля и оливина. Наш «тактический нож для спецопераций» сделан из небесного железа, причем наверняка методом холодной ковки.

– Ковать метеорит?! – изумился Проклов.

– А что ты удивляешься, больше двух тысяч лет назад не везде была распространена металлургия железа. Только литьё бронзы освоили. Вот в Армении первые железные изделия из руды относят ещё к пятнадцатому веку до нашей эры. До! – подчеркнул Хетумян. – Армения один из районов раннего появления железа, в отличие от других всяких там стран. Я тебе больше скажу, впервые железо научились обрабатывать в северных районах Анатолии, это Малая Азия, и там испокон веков жили армяне, автохоны Анатолийского полуострова! Эти территории входили, например, в состав древнего армянского государства Киликия, откуда родом предки Хетумянов. Хетумиды – царская династия Киликийской Армении! – с гордостью изрек Хетумян и приосанился.

– Карен, о твоём аристократическом происхождении слушать можно бесконечно, но давай ближе к теме собрания, – умолил Райенвальд, прервав патриотические излияния криминалиста.

Хетумян хотел насупиться, но передумал. Он был незлобивым и отходчивым.

– До того как научились добывать железо из руды, оно было очень дорогим металлом, стоило раз в десять дороже золота. Метеоритное железо встречалось редко и считалось даром богов, а изделия из него стоили баснословных денег. В основном такой ценный материал использовали для изготовления ритуальных предметов.

– То есть, кинжал все-таки ритуальный, и убийство может быть жертвоприношением? – спросил Райенвальд расстроенно.

Только замаячила более-менее стройная версия, как снова пришлось возвращаться к древним культам, обрядам и чертовой мистике.

– Я этого не утверждаю, просто перечисляю все известные на данный момент факты, – с достоинством ответил Хетумян.

– Что-то известно про сердце, кроме того, что оно пропало?

– Грудина между четвертым и пятым ребром разрезана горизонтально. Такой инфернально острый кинжал вошёл как в масло. При подобном способе разреза сердце практически само выскакивает из груди.

– Так, давайте восстановим картину происшествия, – призвал коллег следователь. – Рябцев зачем-то пошел в гробницу с человеком, которого знал. Характерных следов самообороны на трупе не обнаружено. Внутри склепа что-то произошло, в результате чего жертва умерла предположительно от пыток. Потом убийца подождал часок, утратил хладнокровие и истыкал тело жертвы боевым ножом, который принес с собой, либо кинжалом, предположительно старинным, возможно, этрусским, который вообще бог знает откуда взялся. Вряд ли такой ценный артефакт оставили бесхозным валяться под землёй. Если исходить не из «ритуальной» версии, то что его так расстроило? Какая новая информация, учитывая, что из гробницы он не выходил? Связи там нет, сеть не ловит, позвонить он никуда не мог…

– Изучил телефон жертвы? – предположила Шумахина.