– Спасибо, Костик, – поблагодарила Волегова-старшая. – Будем надеяться, что ей все лето учиться не лень мешала, а то, что отдельной комнаты нет.

Только ночью, когда квартира окончательно затихла, Константин осторожно достал из шкафа рюкзак, предназначенный для экстренных случаев, и осмотрел лежавший там сухпай на три дня, смену одежды, чиркнул спичкой по одному из спрятанных в жестяную банку коробков – вдруг отсырели. Все оказалось в порядке. Константин вытащил из-под кровати спальный мешок и пенку, примотал к рюкзаку. Достал из чемодана в углу походное обмундирование. Зачем-то потратил время на то, чтобы почистить сапоги. Все это он мог сделать и при всех, но не хотел советов и лишнего внимания. А вот батарейки к драконьему стилету на людях проверять не стоило, иначе пришлось бы лишний раз врать, зачем это ему понадобилось. Ни с какими другими элементами питания перепутать их было невозможно. Вытянутые, похожие на толстые незаточенные карандаши, они не годились ни для фонариков, ни для радиоприемников, ни для игрушек. То есть можно было их как-нибудь приспособить под все эти дела, самому сделать электроприбор, что запитывался бы от них, но тут могли возникнуть вопросы, откуда у человека изделие с серийным номером, выдаваемое лишь под роспись исключительно некоторым государственным служащим, предназначенное только для того, чтобы устанавливать его в один вид оружия, – и больше ни для чего. Кроме особенных случаев, их и сдавать приходилось под ту же роспись.

Тестером Константин замерил уровень заряда батареек. Обе за месяцы лежания разрядились только самую малость, каждой хватило бы еще раза на три-четыре. «Пойдет», – решил Константин, и не смог не вспомнить, как его самого потыкали драконьим стилетом в шею и спину, и снова ощутил что-то вроде обиды при очередном осознании того факта, что расковырять его не стоило никакого труда даже без включения у стилета боевого режима.

Прокравшись на кухню, наполнил фляжку водой из-под крана.

Он завел будильник, хотя и прикинул, что теперь, взволнованный сборами и завтрашним, а по факту уже сегодняшним днем, все равно не уснет. Однако вырубился внезапно и надежно: вот только что чувствовал тоску, что вряд ли будет спать, что сон совсем не идет, хотя стоило бы, – а будильник уже звонил, и Константин поспешил его заткнуть, дабы не беспокоить соседей.

Изумляясь тому, как стремительно прошел вечер, который в ожидании следующего дня должен был тянуться минута за минутой, он хромал в сторону работы, прикидывая, каково будет идти вот так же, но только не по тротуару, а по лесу. Ни разу после ранения ему не приходилось бывать на природе с рюкзаком, если не считать нескольких пикников, куда его привозили знакомые и откуда его, опять же, увозили. Но, как ни странно, гораздо больше его донимало любопытство. Драконы умели летать и дышать огнем, но этому они научались ближе к подростковому возрасту, а иногда чуть позже, но еще Константин слышал, что у них имелось одно врожденное свойство: удивительная фотографическая память на лица. Ему было интересно – узнает ли его девочка после тех секунд, что видела его три года назад. Сам-то Константин пребывал в уверенности, что уже не смог бы опознать ее среди других маленьких драконов, если бы он очутился в их толпе. Он помнил только такое светлоголовое мелкое существо, державшее ложку с зачерпнутым из стакана мороженым, пытавшееся поднести ее ко рту и не уронить.

Движимый не чувством долга перед государством, а именно любопытством, он торопливо доложил о своем прибытии дежурному, услышал, что полковник уже ждет и что все стоят на ушах по причине внезапных учений на границе с Зеркалом. У себя в кабинете он спешно вытащил кобуру и пистолет из сейфа, оттуда же вынул два стилета и вставил в них батарейки. Когда он собрался окончательно, то есть нацепил кобуру, а в нее поместил пистолет и стилеты, то почувствовал, насколько нелеп весь его наряд. Словно со стороны он увидел, что бессмысленно и декоративно увешан оружием. В собственных глазах он был чем-то вроде стены в усадьбе киношного помещика, где висели ружья, сабли, разве что трофеев в виде голов кабана и оленя не хватало.