— Заплетала волосы на заре,
Уходила с тайною на устах,
Уносила в сердце своем тоску,
Что дано нам видеться по ночам…

Едва слышный сквозь шелест воды голос читающего нараспев Стража был похож на ветер, блуждающий в верхушках деревьев и от него, как от того неслышного звука, звенело в ушах и нестерпимо захотелось прикоснуться к бледному лицу напротив. Лорка протянула руку, и тут в глазах элфие пробилась ледяная синь.

— Довольно, — сказал он, махнул ладонью перед лицом. Она почуяла, как подогнулись коленки, подумала: «Расшибусь», а дальше была мягкая обволакивающая темнота и голос, который она слышала кожей.

***Для любопытных***
[1] Эйстиʹмелн — поток воды, река.
[2] Пядь – древнерусская мера длины изначально равная расстоянию между концами растянутых пальцев руки – большого и указательного, примерно 17,8 см
[3] Скае́ аше́; скае — брат, близкий по крови родственник-мужчина, аше — младший.
[4] Ллоэй эре’ти — дословно мое неизбежное наказание; ллоэй — судьба, эре — кара, ти — мой, моя.

* * *
Заплетала волосы на заре,
Уходила с тайною на устах,
Уносила в сердце своем тоску,
Что дано нам видеться по ночам.
Не ходи дорожкою лунной в сад,
Не срывай невзрачника лепестки,
Позову опять слушать, как дрожат
Твои пальцы в клетке моей руки.
Бархат ночи будет стелить постель,
Кисеёй опустится тишина,
Чтобы косу ты потом плела на заре,
Уходила с тайною на устах.
Алех Ке́сенен из Ве́дере, перевод с элфиенʹрие,
отрывок из баллады «Тайна»,
книга сказаний и баллад «Песни Детей Весны»

7. 6. Долг.

6.1. Астʹкае / Долг.

Кого наставления не берут – того … со двора прогнать.
Уложения Хранителей

Прав был Верей, когда предостерегал на счет спонтанного выбора имен. Играя с судьбой, никому не дано угадать, как отзовется задетая тобой струна. Не угадал и он. Прихоть обернулась долгом. Астʹкае фиел — Долг жизни. «Первый всегда у матери и будет прощен, второй у отца и будет отдан, когда родишь сына, третий не бери или не будешь свободен, пока не отплатишь тем же». В «Наставлениях юных» о Долге жизни только эти три строки, и их достаточно. Но нет ничего хуже, связать себя подобным обязательством случайно. А он, Таэренʹтиэнлеʹаше тенʹТьерт, младший наследник дома Терновника, это сделал. И с кем! С девчонкой тинт, едва вышедшей из детского возраста! Ллориен… Вот уж действительно — предназначение. Единый создал эту мошку исключительное ему в наказание, не иначе. Или это Верей напророчил? Ментальные маги могут предсказывать? Они ближе всего к прорицателям. Нет, Верей не чистокровный, так что вряд ли.

Что с ним стало? Он ехал вначале колонны, когда Элефи Таре, Дети Сумерек, напали. Впрочем, не только они. Таэрен руку бы отдал за то, что среди сумеречных было несколько изгнанников тен’инне[1], которых всегда легко узнать по вытравленному гербу на доспехах и рунному знаку из живого серебра на левом виске. В людских городах тен’инне носят длинную косую челку, чтобы прятать позорное клеймо. Несмотря на запреты, они часто берут в жены тинт, увеличивая число полукровок, что особенно опасно, если родившийся эльфар получает магический дар. Верей — исключение, отец-элфие признал его право на жизнь, иначе наложнице-тинт не позволили бы выносить ребенка. Потом ему просто повезло: когда проявился достаточно редкий для элфие дар, полукровку стали учить.

Напали как по учебнику, на изгибе тропы. Заняли проход к небольшому плато, где всегда устраивались стоянки и, чтобы рассеять внимание, устроили обвал. Камни склона над тропой крепили заклинаниями, которые ежегодно подновляются, значит, среди них был сильный маг земли, или даже не один. У сумеречных,