Слегка открываю рот не зная, что сказать на это.

─ Пробуй! ─ повторяет чуть громче.

─ Да не стоит… У меня теплые носки и…

─ Рыжая, не порть настроение. ─ засовывает коробки обратно в шкаф. ─ Ты кажется работать очень хотела, а как будешь делать это если заболеешь? Голову включи. Да и возись потом с тобой… ─ он сказал что-то еще, но так тихо, что не услышала.

Не могу ошибаться, Тимофей проявляет заботу ко мне, просто по-своему. И такое поведение вводит меня в ступор. Не знаю, как реагировать. Его поведение настолько спутанное и противоречащее, что я не понимаю, как он на самом деле относится ко мне.

Он не первый раз проявляет дружелюбие, но при этой смотрит на меня все еще так, словно мечтает, чтобы исчезла. С другой стороны, живя с отцом я так отвыкла от нормального общения, что сейчас в любом действии в свой адрес вижу скрытый смысл. Сколько раз отец говорил мне, что я не достойна нормального общения, что я просто ошибка его молодости и испортила жизнь не только ему, но и бабушке, и всем окружающим. Что я сплошное несчастье и от меня нужно держаться подальше.

─ Спасибо. ─ сажусь на стул. ─ Подходят идеально.

─ Еще это.

Кидает в меня что-то так неожиданно, что с трудом успеваю поймать. В моих руках черные перчатки и судя по размеру мужские.

─ Ай… ─ зазвонил телефон и Тиму пришлось встать, чтобы достать его из кармана. ─ Да, отец.

Стоит услышать «отец», как выпрямляюсь словно струна, забыв, что нужно дышать.

─ Помню, конечно. ─ проходит мимо меня в свою комнату не закрывая двери. ─ Все как договаривались.

Сморю перед собой, но мыслями возвращаюсь в квартиру из которой сбежала. Больно, как же мне больно. Хочется закричать так сильно, чтобы наконец избавится от осколка, застрявшего в сердце. Кажется, что я больше никогда не смогу спокойно воспринимать слово «отец». Сколько гадости я слышала в свой адрес от этого человека, сколько унижения и боли испытала…

─ Эй, ─ раздается грубо надо мной. ─ ты почему опять ревешь?!

─ Я… ─ касаюсь пальцами щеки, не заметила, как потекли слезы. ─ Ничего, все нормально. Ты готов? ─ быстро вытираю рукавом всю влагу и стараюсь улыбнутся.

─ Готов.

Сейчас его глаза кажутся черными, мне не хватает сил смотреть на него, поэтому просто подскакиваю и обхожу, хватая куртку. Я стараюсь улыбаться как можно чаще, вести себя непринужденнее, чтобы Света не заподозрила не ладное. Но внутри меня день за днем пожирает какое-то бессилие и неприязнь к самой себе.

─ Музыку не хочешь послушать? ─ достает зарядный бокс, когда заходим в лифт.

До этого момента мы оба молчали, и я благодарна, мне хватило времени успокоиться.

─ С удовольствием. ─ забираю протянутый наушник.

─ Что любишь?

─ Не принципиально, доверюсь твоему вкусу. ─ прячу руки в карманы куртки.

Тим несколько раз включал музыку дома, и я поняла, что наши вкусы совпадают. Он также любит что-то спокойное и мелодичное.

Снегопад и не думает прекращаться, видимость плохая, коммунальные службы не справляются с сугробами, а центр двора и вовсе похож на бесплатный каток. Весело лишь детям, резвящимся в снегу и на льду, взрослые же притворяются пингвинами чтобы не свалится и не получить травму.

Я шла внимательно смотря под ноги, не хочу снова попасть на раскатанный участок. Нужно начинать учиться на ошибках. Тим объяснил, что кинотеатр в торговом центре в двадцати минутах ходьбы, автобусы в ту сторону не идут, такси ждать очень долго из-за непогоды, а поэтому придется прогуляться. Меня все устроило.

Мы шли молча, капюшон спасал меня ограничивая видимость и пряча мое лицо. Специально натянула шарф почти на нос. Музыка мешала ненужным мыслям влезать в голову, я предпочла напивать мелодию про себя.