Но он ответил. Не скрою, я поделился якобы своими болезненными фантазиями о женщинах. Конечно, это была стопроцентная выдумка, но уловка сработала, его это задело. Он ни сном-ни духом не предполагал, что я вижу в нем убийцу и насильника, и немного раскрыл кулису на свои фантазии, правда, после моего последнего шага – я выслал ему фотки, которые Лена просила никогда и нигде не выкладывать.

Да, мой поступок был омерзительным, ведь я обещал Лачинской, без ее ведома снимки никому не показывать, кто знал, что так обернется. Маньяков ловят годами, а тут я его вычислил за один вечер, и написал ему. Да, действовал нагло и самоуверенно, но ведь я на кончиках пальцев чувствовал, как он близко от меня, и когда пришел ответ, у меня горело лицо, будто я у костра – я видел, как на моих глазах он запутывается в сети, даже те, которые я не ставил.

С поимкой маньяка сразу испарились те три джигита, которые затащили меня в лес. Видимо, заказчик понял, что теперь с меня денег не «отжать», и переключился на другого такого же как я идиота.

Встряска была что надо. Убийца с ножом на месте преступления, нанятые упыри… Но теперь я пополнил ряды тех счастливцев, кто отделался, как говорят, «легким испугом» и…, нервным тиком.

Смотрю на те же привычные предметы и вижу их другими, – теперь всё по-другому. Я по-другому живу, во всяком случае, вытаскиваю себя сам за волосы, я по-другому вижу, опять же, за каждым комментарием я увидел человека и среди них эту злобную тень. Теперь я не могу упускать из вида, что за светом – тьма, за добром – зло, за злом – расплата.

И он это знал, но его опьянила победа. Хотя победа была Пиррова.

Как жить теперь?

Я скрытен. Я устал. Я без инициативы.

Протестовать перестал, – от любого конфликта ухожу «по-тихому».

Соблазны не греют, – девальвировались как мягкая валюта стран третьего мира, говоря по-современному.

Виноватым себя не признаю – не даю никому повода тащить меня на эшафот и орать «Ату его!»

Неправильные действия не анализирую – где взять лишний пуд терпения и лишний моток нервов?

От поиска выгоды уклоняюсь – толочь воду в ступе надоело.

От попыток устроиться на прежнюю работу отказался – не терплю, чтобы меня обещаниями водили за нос.

На звонки по телефону не отвечаю, неизвестные номера блокирую, чищу спам в ноутбуке и точка.

Прибавляю принципы, как грибы в корзине, правда с принципами стал менее гибким и более уязвимым. Знаю, принцип – это как пробка от шампанского, того и гляди, выстрелит. Вот сейчас, пусти передо мной жирного гуся, того самого, что пробегал мимо Паниковского в «Золотом теленке» – тоже не удержусь, схвачу его и сматывать, и все мои принципы насмарку.

Ну все, хватит ныть. Теперь все по-другому. И виновник моих несчастий оказался совсем рядом, «надо только схватить его за мизинец», как сказал водитель. И я схватил, и решил свою проблему с наездом. Бандюки отстали.

А мух он ловко ловит, – подумал я о водителе.

Просыпаться по утрам в сентябре тяжело – пустота вокруг, внутри, и сентябрьская тяга пойти в институт. Бегаю уже не под ритмичную музыку для спорта, даже не под симфонии Бетховена, нет, – слушаю завывания Нусрата Фатеха Али Кхана… теперь скорость бега такова, что под Кхана в самый раз.

В то утро, 2 сентября я «опрокинул» пару чашек кофе, заглянул в окно, где всходило солнце и потянулся к ноутбуку, чтобы проверить почту. Сплошной спам. Когда, не разбирая начал помечать письма на удаление, случайно заметил письмо, заметил, буквально в долях секунды от удаления. Андрею Дубровскому предлагалось заняться одним пикантным делом по разоблачению злоумышленника, который в Подмосковье терроризирует одно благочестивое семейство. Но был один нюанс: в письме дважды подчеркивалось, что Дубровский – это частный детектив. Может я однофамилец сыщика Дубровского и письмо мне попало по ошибке. А может ответить? Может, улыбнулся шанс? Я перечитывал письмо глазами первоклассника, который ожидал увидеть двойку, но перед ним пятерка. Не передать, какие противоречивые эмоции меня переполняли. С одной стороны, я понимал, что это «не моё», вообще «не моё», но с другой – денежный кризис стучался в двери. Искушение пересилило, и я набрал указанный номер.