– Ты хотел бы посмотреть?

Манек поморщился:

– Не знаю. Про любовь все картины скучные. Или целуются, или по комнате ходят. Иногда только кто-нибудь выстрелит. Я больше про сыщиков люблю.

– А ты хотел бы быть сыщиком?

– Ещё бы. Гнаться по крышам, через заборы, с браунингом.

Мы читаем цирковую афишу.

– Больше всего я люблю цирк.

Стоим так, болтаем, потом идём дальше.

– А завтра пять уроков.

– Естествознание.

– Хоть бы учительница ещё что-нибудь рассказала про тюленей и про белых медведей.

– А ты хотел бы быть белым медведем?

– Ещё как!

– Да ведь медведи неуклюжие.

– Ничего не неуклюжие, это только так кажется. Но лучше всего быть орлом. Взлетел бы на самую высокую скалу, выше облаков, и сидел бы там, одинокий и гордый.

Иметь крылья куда приятнее, чем летать на самолёте. Известное дело, мотор может сломаться, ангары нужны, бензин, и не везде можно приземлиться. Надо его чистить, потом разбег брать. А крылья, если не летаешь, свернул, и баста.

Если бы у людей были крылья, нужна была бы другая одежда. На рубашке сзади делали бы отверстия, и крылья держали бы под пиджаком. А может быть, сверху…

Идут двое мальчишек и разговаривают. Те самые, которые минуту назад высовывали языки, чтобы облизать нос, те самые, которые только что бегали наперегонки с трамваем. А теперь они рассуждают о крыльях для человечества.

Взрослые думают, что дети умеют только озорничать и болтать глупости. А на самом деле дети предвосхищают отдалённое будущее, обсуждают его, спорят о нём. Взрослые скажут, что у людей никогда не будет крыльев, а я был взрослым и утверждаю, что у людей могут быть крылья.