– И конечно, ты понятия не имеешь, какая у нее мечта? – спросил Пашка, не сомневаясь в ответе.

– Откуда ж мне знать, – дернул плечом Никита и потянулся к бокалу с виски. – Я даже не помню, когда последний раз разговаривал с Женькой. В основном мы с отцом встречались на нейтральной территории.

Пашка кивнул, давая понять, что подробности излишни – он не забыл давние переживания друга и сейчас точно не стоит ворошить прошлое.

– Вроде и ситуация-то плевая… – произнес он, цепляя на вилку маленький аккуратный шампиньон. – Ну, чего она там может хотеть? Девчонка. Двадцать два года. Но, с другой стороны, просьбу отца надо выполнить и в этом деле важно не ошибиться. – Пашка откинулся на спинку широкого кресла и убрал крошку хлеба с непонятного и расплывчатого рисунка на футболке. – Например, ты спросишь ее прямо, а она… соврет. Или вообще пошлет тебя куда подальше… В первом случае ты старательно будешь исполнять вовсе не ту мечту, а кому хочется чувствовать себя ослом? А во втором…

– Не думаю, что я должен нести ответственность за ее вранье. Это не моя проблема, – перебил Никита и поморщился. – Жаль, нельзя просто дать денег Женьке, и пусть бы тратила их направо и налево.

– Почему твой отец не оставил хоть какую-нибудь инструкцию? Или не написал подробности? Мечта твоей сестры явно была ему известна, и один намек мог бы многое прояснить.

– Она не моя сестра.

– Не важно, – махнул рукой Пашка и с сочувствием посмотрел на друга. – В Сочи полетишь?

– Похоже на то.

– Все же сомневаюсь, что Женька душу перед тобой распахнет… Сокровенными мечтами делятся только с близкими, а у вас вовсе не такие отношения.

– У нас нет никаких отношений, – резко ответил Никита и сделал очередной глоток виски. – Честно говоря, я надеюсь на свою тетку, но… тетя Катя непредсказуема. И сейчас я не знаю, на чьей стороне она будет…

– Здесь глупо сомневаться. Скажи ей правду, покажи письмо отца. Кому ей помогать, как не тебе?

Никита шумно вздохнул, побарабанил пальцами по столу и перевел взгляд на почти остывший бифштекс. Аппетит отсутствовал, единственное чего хотелось – так это двойного эспрессо.

– Ситуация какая-то нелепая… – произнес он тихо, чуть помедлил и добавил уже с заметной долей раздражения: – Уверен, это лето превратится для меня в бесконечную пытку. Тут есть вопросы, понимаешь? Почему она сама не в состоянии исполнить свою дурацкую мечту? Зачем нужен я?

– Слушай… письмо давнее, а вдруг тема уже не актуальна? – Пашка подался вперед и многозначительно приподнял рыжие брови. Его зеленые глаза засияли надеждой. – Взяла Женька и сама все свои проблемы решила, а?

– Нет. Это непростое желание… Иначе отец не оставил бы такое письмо.

– Тогда, дружище, могу сказать лишь одно… – Пашка почесал затылок. – Благословляю тебя на великие свершения. Удачи. Если понадобится помощь, то обязательно обращайся – куплю билет, прилечу и поддержу.

– Спасибо. – Никита улыбнулся, представляя, как Пашка собирает дорожную сумку и при этом говорит жене: «Понимаешь, у моего друга в жизни приключилась абсолютная хрень, и спасти его могу только я». – Надеюсь, в конце июля я уже вернусь, не хочется выпадать из привычного ритма.

Чемодан Никита собирал с холодным равнодушием, стараясь не брать лишнего. Будто количество вещей могло как-то задержать его в Сочи. Желания плавать и загорать не было, но он все же отыскал в еще не распакованных пакетах плавки и небрежно кинул их на край дивана. Нужна подходящая обувь… Где-то были пляжные шлепанцы…

Разговор с теткой получился коротким, и Никиту это вполне устроило. Сейчас он не был готов погружаться в воспоминания и бороться с очередным приступом душевной боли. Потом эта волна еще накроет много раз, но это потом… А сейчас нужно решиться и поехать. И выполнить то, что должен.