Я, конечно, в душе понимала, что не стоит продолжать начатый мной разговор, но в меня как будто вселился маленький чертёнок, который стал подталкивать меня на безрассудные поступки. А это был именно такой поступок, ведь только безумный пойдёт против Макса Воронова. И как жаль, что я этого не хотела понимать…

Я, наконец, закрыла за собой дверь и сделала один нерешительный шаг в глубь комнаты. Ещё раз глубоко вдохнув, я вновь заговорила:

– Максим, ты мне не ответил!

Ворон как раз только собрался скрыться в ванной. Но остановился, обернулся и исподлобья глянул на меня. Одарив меня своим испепеляющим взглядом, безапелляционно ответил:

– Я не собираюсь обсуждать с тобой свои поступки. Я поступил так, как считал нужным. И это не обсуждается. Особенно с тобой.

– Ладно. Пусть так. Меня ты можешь унижать, сколько тебе будет угодно, я уже поняла, что мне не стоит ждать от тебя другого отношения. Хотя и не могу понять, чем заслужила такое отношение к себе. Но не смей обижать близких тебе людей, которые любят тебя и с нетерпением ждали твоего появления дома! – выпалила я на одном дыхании.

– За свои поступки надо отвечать, – прорычал он.

– Но ведь она ещё совсем ребёнок! – возмутилась я.

– Люда достаточно взрослая. Всё. На этом разговор окончен. Свободна! – Кажется, ещё чуть-чуть и Ворон окончательно взорвётся.

И хоть меня до чёртиков напугал его холодный тон, да и бешеный взгляд, но я постаралась придать своему голосу побольше решительности. Однако, увы, у меня не получилось, он всё же предательски дрогнул. Мне самой он показался жалостливым и молящим, когда я произнесла:

– Не поступай так с нею. Она же так тебя любит…

– Я, по-моему, ясно выразился. Это не твоё дело! – Всё-таки терпению Макса пришёл конец, и он перешёл на крик.

Бешеный, что ещё можно сказать. Хотя, ладно, каюсь. Я сама его довела до белого каления. Но я же с самыми лучшими намерениями пришла к нему! Не я виновата, что внутри этого человека бомба, взрывающаяся каждый раз, когда с ним просто разговариваешь.

– Боже, я не понимаю, как можно любить такого человека, как ты, – разочарованно промолвила я, растеряв весь свой энтузиазм. Пусть идёт к чёрту, не буду я с ним пытаться наладить отношения. Переживу как-нибудь его буйный нрав ещё две недели…

Макс со злость бросил полотенце на пол и в следующее мгновение уже оказался возле меня. Испугавшись, я невольно отступила назад.

– Да кто ты такая, чтобы говорить мне о любви? Ты вообще знаешь, что означает это слово? По-моему, как и твоя мамаша – НЕТ! Вам же нужно только одно – деньги! И не важно, какой ценой. И если ты думаешь, что приехав сюда, получишь, что хочешь, то должен тебя разочаровать. Ни тебе, ни твоей «замечательной» матери не достанется ни копейки! Уж я об этом позабочусь. Я Алле уже говорил это, теперь повторю тебе: зря приехала! Заканчивай свою никчёмную игру и катись отсюда!

Я молча слушала. Но с каждым новым словом, с каждым новым жестом, которые были пропитаны ненавистью, я осознавала, что ещё немного и не смогу сдержать слёз. Мне просто было непонятно, как можно судить обо мне, не зная меня?

Не поднимая своих глаз, я едва слышно выдавила из себя:

– А кто тебе сказал, что я вообще хоть когда-нибудь хотела здесь находиться? Сперва нужно было всё выяснить, а уж потом судить… Ведь ты даже не знаешь в каких я нахожусь отношениях с матерью… – из последних сил прошептав последние слова, я быстро покинула пределы его спальни, не сумев даже закрыть за собой дверь. Побежала в свою комнату, на ходу нервно вытирая слёзы.