– Что не так уж и плохо, если посудить, но я бы, конечно, предпочел, чтобы все оставалось, как раньше, – Джонатан ощупал карманы и достал на свет небольшую курительную трубку. Набив ее табаком, он неспешно закурил и продолжил. – Например, чтобы две праздничные ночи горели фонари на погосте и на старой часовне. Или на полях вместо одного костра разжигали три, как было прежде. Моя давно уже почившая тетка просто обожала Самхейн, пожалуй, даже больше остальных, кого я знал. Она-то меня ребенком и учила всему, что связано с праздником, прививала уважение к традициям, за что ей бесконечно благодарен. Но и другие родственника, которые тоже уже давно лежат в земле, не отставали и всячески объясняли важность этого дня, правда, не так горячо и рьяно. Но, признаюсь, с годами я стал более рассеян и забывчив – память не та уж. Многое стал соблюдать менее строго, за что себя и упрекаю порой – нельзя же, в конце концов, позволять себе настолько непочтительно относиться к столько важным дням.

– Да будет тебе, не наговаривай на себя и не ворчи при нашем госте, иначе он решит, что мы – вечно чем-то недовольные старики, а разговаривать с такими просто невыносимо. Помнишь мою бабушку Мэйбл? Та еще штучка была, – Луиза не сдержалась и рассмеялась, прикрыв салфеткой рот. – Не хотела бы я стать, как она, и брюзжать по каждой мелочи.

Коммивояжёр неловко улыбнулся, глядя на увлеченных уже ушедшей куда-то в другое русло беседой хозяев дома, но тут же поспешил перевести внимание назад на угощения. Сейчас он почувствовал себя не в своей тарелке. Его не интересовали ни чужая родословная, ни то, как и чем тут занимались люди, чем жили, и уж тем более не заботило, какими стариками были владельцы особняка. Хотя все же успел про себя отметить то самое брюзжание, на которое сетовала миссис Сильвер.

– Не подумайте ничего такого, мистер Смит, и не сочтите за грубость, но у нас в Бладвуде уже бывали люди вроде вас, – Джонатан сложил руки в замок и пристально посмотрел на визитера.

– Торговцы? – нахмурился Оскар, посмотрев куда-то наверх, будто вспоминая что-то.

– Далекие от традиций и не разбирающиеся ни в чем, кроме денег и работы. Помнишь, милая, того нахального сбытчика старья? – хозяин повернулся к супруге.

– А как же! Пренеприятнейший тип с отвратительными манерами, и все время выпытывал, не хотим ли мы продать свой дом вместе с вещами, и еще такую цену оскорбительно низкую предлагал, как будто присмотрел старое корыто на рынке. Мне он сразу не понравился, и нечего его было на порог пускать.

– Зато какой из него получился незаменимый помощник. Могу поклясться, что он и сам от себя не ожидал такого.

– Многие не подозревают, на что они могут сгодиться, главное, помочь им понять это. После того приезжего, – Луиза вновь обратилась к агенту, – спустя несколько месяцев, как раз после Рождества, в Бладвуде объявился еще один городской плут, хоть и дорого одетый и надушенный, как королевская особа. Знаете, мистер Смит, здесь всякие люди живут, у каждого свои неприятности, тяготы, взгляды и воспитание, но все это пустяки и легко не замечать, но если дело касается чужаков, то спуску нахальству и наглости нельзя давать. Тот наглец, едва ступил на наш порог, стал расписывать, какая у него прибыльная фабрика древесины, и что он готов выкупить здешние леса, чтобы пустить его на доски. Вы только подумайте!

– О, да! Особенно ему приглянулись наши ельники. И надо же было об этом заявить как раз тогда, когда все праздновали Рождество, – возмутился мистер Сильвер и покачал головой. – Хозяевами деревни и прилегающих к ним земель являются потомки, то есть все жители, первых основателей Бладвуда, не удивительно, что он успел до нас наведаться к деревенским – тот прохвост выяснил о владениях до того, как явился сюда. Этот так называемый господин решил чуть ли не за бесценок прибрать к рукам наше богатство, а после – предложил местным работать на него чуть ли не за тарелку похлебки.