— Потому что до определённого этапа взросления им нужны другие развлечения, — попыталась объяснить идиллийка.

— Почему? — озадачился Запал. — Существуют некие ограничения досуга по возрастам?

— Что-то вроде того, — помедлив, кивнула гид.

— Наш биологический возраст составляет десять земных лет, — забеспокоился Запал. — Наше пребывание здесь не нарушает никаких законов?

Ошарашенный вид идиллийки вновь напомнил Чимбику Эйнджелу. Её тоже когда-то поразила эта информация, но сержант до сих пор не понял почему. И не стал упускать шанс заполнить пробел.

— Что вас так удивило, мэм? — спросил он.

Кто бы ни учил гидов владеть мимикой, до работорговцев Эдема им было далеко. Чимбик без труда видел потрясение на лице Талики.

— Вы же ещё совсем дети... — прошептала она, переводя взгляд с одного шестиокого забрала шлема на другое.

— Мы полностью сформировавшиеся взрослые особи, — с нотками оскорбленности в голосе возразил Сверчок. — Мы на пике физической формы и признаны годными к несению службы, мэм.

Судя по лицу Талики, аргументы её не убедили.

— Почему эта информация вызывает у вас такую реакцию? — снова попытался понять сержант.

— Потому что нельзя так поступать с детьми! — впервые за время их знакомства Талика повысила голос. — Нельзя!

— Мы не дети, мэм, — напомнил Чимбик. — И даже не люди. Мы имущество Доминиона Земли, мэм.

Идиллийка закусила губу и сглотнула. Наблюдавшему за ней сержанту показалось, что Талика испытывает чувство вины. Не понял только за что.

— Мэм, мы собирались поужинать, — напомнил он.

— Да, конечно, — тихо выдохнула идиллийка, повернулась и зашагала в сторону ярких вывесок.

— Садж, — Запал вышел на приватный канал. — Меня всё интересует, если дворняги так берегут своё потомство, прописывают неприкосновенность детей в войнах, то почему нас учили делать всё наоборот? Приоритетные цели — места скопления детей, беременных?

— Потому что штатские дворняги — лжецы, — зло скривился Чимбик, вновь вспомнив, как Эйнджела умело обличала притворство и враньё пассажиров лайнера. — Говорят одно, думают другое, делают третье. Они пишут законы и сами же изобретают способы их нарушать. Они вообще много врут.

— Принял, — Запал замолчал, обдумывая услышанное.

Отделение репликантов монолитным инородным телом рассекало пёструю толпу. И местные, и туристы с интересом смотрели на бойцов в броне, а те, в свою очередь, разглядывали праздношатающихся дворняг.

— Существуют ещё какие-то ограничения в туристической зоне? — задал вопрос идиллийке Диего.

— В семейном квартале запрещено применение феромонов, — ответила та, но уже без прежней улыбки. — В деловом и оздоровительном — только с предварительного согласия туристов. Наркотические вещества разрешено использовать только в квартале удовольствий. В семейный запрещено проходить в состоянии сильного алкогольного или наркотического опьянения.

— У вас отсутствует запрет на изготовление, распространение и употребление наркотических веществ? — уточнил Диего.

Служа в противодиверсионном батальоне, он получил базовые знания относительно законодательства Доминиона, потому подобная вольность в одном из миров государства его озадачила.

— Запрета нет — только ограничения, — пояснила Талика. — Мы считаем, что каждый волен распоряжаться своей жизнью так, как пожелает. Табуированное становится лишь желанней. Ограничение оборота наркотиков повышает их цену, это становится выгодным бизнесом, наркоторговцы стремятся подсадить на свой товар как можно больший процент населения. У нас такие препараты продаются в специальных магазинах, где можно получить исчерпывающую консультацию. Тяжёлые наркотики, наносящие непоправимый вред здоровью, продают после прохождения небольшого информационного курса, разъясняющего последствия приёма. Принимать их разрешено в специальных зонах или у себя дома.