В тот вечер она почувствовала себя очень взрослой, даже старой. И стала считать.

Сколько ей? Сорок лет в прошлой жизни, двадцать три в этой. Да она старушка, ей уже шестьдесят три!

Возможно, она просто устала? От жизни, от разочарований, от ожиданий…

Она могла сколько угодно анализировать и часами думать о том, почему так произошло и кто виноват, и представляла себе другие варианты. Она спрашивала: почему у Кати все получилось, а у нее опять нет? Но ответов на эти вопросы не было.

Можно страдать и называть свою жизнь самой несчастной, сетовать на нее и рыдать ночи напролет, а можно прийти к выводу, что все же не стоит менять ход и течение жизни. Ведь если ты решил изменить этот ход, ты должен быть готов к тому, что и человек может измениться. Он как будто начинает проживать жизнь за другого, становится сам не свой.

Или…

Или она просто не успела рассмотреть этого человека в прошлой жизни.

Эта вспышка в тоннеле, о которой она так просила, на мгновенье ослепила ее, а после того, как глаза привыкли к свету, она увидела рядом чужого человека. Человека, которого любила в прошлой жизни и которого разлюбила за одну секунду в этой.

Марина не понимала, как Кате удалось изменить свою жизнь. Возможно, для сестры было два сценария с самого начала?

Возможно, и у нее два сценария было? А она опять прожила свою жизнь по первому?

В тот вечер Марина много размышляла. Вспоминала, анализировала. Ей не было больно, ее душа не разрывалась на множество осколков. Но жить ей не хотелось.

Сердцу нужны чувства, эмоции, чтобы по-настоящему жить. Сердцу нужна причина, чтобы жить! Сердцу нужна любовь!

Без любви сердце – кусок мяса с кровавыми трубками.

Марина была пустой сосуд, и никто не в силах был наполнить ее. Даже она сама. Она устала.

Она действительно устала жить.

Влад так и не появился. Катя позвонила на следующее утро и рассказала, что Андрей в курсе, где он, и что он не вылезает из запоя. Но Марине было все равно.

Радовало только одно – она спасла ему жизнь.

А потом наступил день, когда створки ада отворились и Марину попросили войти и остаться там, возможно, навсегда.