— Триста двадцать рублей, девушка! – повторила продавщица.

— С вами все в порядке? – спросил Влад и взял ее под локоть.

— Не очень, - чуть дыша ответила Марина.

Влад забрал у нее все букеты и сказал:

— Вам надо на воздух, тут очень душно, – и открыл перед ней дверь.

— Спасибо…

Она вдохнула свежий весенний воздух и чуть заметно улыбнулась.

— Ну вот, совсем другое дело! – обрадовался Влад. – Пойдёмте, я вас провожу.

— Мне далеко, пять кварталов отсюда, - прошептала она смущенно и опустила взгляд.

— Я никуда не спешу, - ответил любимый и под руку повел ее по улице.

— Спасибо… — она, как попугай, поблагодарила его снова.

— Был сложный день? – поинтересовался он.

— Да, четыре операции. Устала, - она опять подняла глаза и посмотрела на него.

Как же ей хотелось уже промотать эту ленту жизни хотя бы на день и очнуться в его объятьях утром. Как же трудно было идти рядом с самым желанным мужчиной на свете и притворяться чужой и незнакомой.

Он, не отрывая взгляда, проследил за ней, а она опять смущенно опустила ресницы. Ей показалось, нет, она даже была уверена, что именно так было в прошлый раз.

Они шли молча. Она думала о том, как понравиться ему, а он слегка поддерживал ее за локоть и незаметно пытался рассмотреть. Им на встречу вышла пожилая пара, и Влад пропустил Марину вперед, чтобы уступить им дорогу.

Они остановились у ее подъезда. У Марины предательски задрожали колени и участилось дыхание. Она старалась не показывать своего волнения и протянула руки к букетам.

— Большое спасибо за помощь, – она опять посмотрела в его родные глаза, теперь он отвел взгляд и отдал ей цветы.

Она их прижала к себе, на ватных ногах отвернулась и сделала пару шагов.

— Я все-таки балбес, - услышала его голос и обернулась. — Я не купил вам шоколадный рулет с халвой!

— Вы не обязаны были, - улыбнулась она.

— Можно я буду решать, обязан или нет? – он очень по-доброму посмотрел на нее.

Она кивнула.

— Шоколадный рулет с халвой будет ждать вас завтра у памятника Пушкину. В восемь. Договорились?

Она опять кивнула. Он открыл ей дверь в подъезд и придержал ее, чтобы девушка прошла. Марина поднялась по ступенькам, обернулась, он помахал ей рукой на прощанье, а она не смогла уйти – стояла и улыбалась.

Дверь закрылась, и он исчез.

Она, все еще ощущая невероятное волнение, присела на ступеньку, постаралась проанализировать их встречу и разрыдалась. От счастья.

Вдруг вспомнила слова отца и Кати, что не стоит зацикливаться на одном мужчине, что жить надо сейчас, а не тогда, когда она его встретит. Какими же глупыми кажутся их слова сейчас! Ей без этого мужчины и жизнь не нужна!

Она вытерла слезы счастья рукавом и улыбнулась. Те чувства, которые она испытала за последние минуты, невозможно было передать: дрожь в ногах, шум и гул в ушах, живот крутит, как будто она сидит в очереди на приеме к дантисту, голос дрожит, душа разрывается и как бабочка хочет выпорхнуть. А еще этот липкий страх ляпнуть что-то неуместное и боязнь, что все может закончиться, даже не начавшись! И это только небольшая палитра того, что она испытала за пять минут. Неужели так выглядит любовь?

Слезы опять потекли, а она сидела на холодной ступеньке и понимала, что нет на свете человека счастливее, чем она сейчас.

Пришла мысль, что зря она не послушала Катю и не выпила успокаительное. Просто она очень боялась, что таблетки заглушат ее любовь и Влад не увидит ее заинтересованности.

— Нет, вроде бы все прошло хорошо, - подтвердила сама себе. – Завтра мы встретимся, и завтра он станет моим!

Она вспомнила, как он ее целовал, и ей захотелось только одного — поскорей уснуть и проснуться завтра в восемь, в ногах у Александра Сергеевича.