Вижу, как дергается его кадык, и тоже сглатываю.

Начинаю сомневаться в своей адекватности. Я его даже не знаю!

Хмурюсь. Может, это синдром благодарной жертвы?

Похоже, и в его голове быстрой вереницей текут мысли. Знать бы о чем.

Эй, Рай, очнись! Зейрашш ошибся. Поплавились твои мозги на Красной планете. Не могли бесследно пройти ни длительное активное излучение, ни критический недостаток нутриентов.

А может это действие восстановительной терапии целителя? Раз мое либидо вдруг взбунтовалось? Или это результат очень длительного воздержания.

Без сомнения. Всегда есть причина.

Мне тридцать семь. И я до сих пор одинока. Никогда не тратила время на интрижки на работе, считала это унизительным для себя. Одни-единственные относительно длительные отношения так и не завершились ничем. Стивен ревновал меня не только к работе, но и к коллегам. И к Шефу, который был мне скорее вторым отцом, но никак не любовником. Так я и жила одна, посвятив все свое время и энергию работе. Своего человека не встретила и уже смирилась со своим статусом одиночки.

А потом случился Фрэнсис Дрейк. У меня было три долгих года на Преисподней, чтобы принять гибель экипажа, особенно Джонатана. И признаться, наконец, себе в глубокой симпатии к нему. А на планете-пустыне была одна цель — выжить. Честно? Для меня до сих пор удивительно, что там рождаются дети.

Теперь же со мной творится полная ерунда. Попробую завтра выпросить некоторые анализы и понять, что происходит с моим организмом. Ведь командор даже не человек! Хоть и очень похож на него.

― Ты побледнела, ― обеспокоенно произносит Шанриасс, отмерев первым, ― может, вызвать Зейрашша?

Побледнела, да. Тошно от себя самой. Не припомню за собой такого.

― О, нет-нет, я в порядке. Можно немного воды?

Сначала я разберусь сама с собой и этими пугающими сигналами.

― Конечно, ― отзывается командор и спустя несколько мгновений протягивает бокал с водой.

Стараюсь изо всех сил скрыть дрожание пальцев. Хватаю бокал и быстро выпиваю воду, не глядя мужчину. И по приглашению хозяина каюты удобно располагаюсь на низком диванчике.

К моему везению, он садится в кресло напротив, достаточно далеко от меня.

А это значит, Рай, ты быстро соберешь все мысли в рабочую кучку.

― Чем ты занималась среди людей? Я нашел в твоем рюкзаке кучу лекарств и медицинских инструментов. Мне жаль, что пришлось рыться в твоих вещах, на тот момент не было иного пути, ― с сожалением озвучивает командор. На что я снова киваю, соглашаясь. Такая мелочь в той напряженной ситуации. Тем более, сама просила спасти ребенка.

― Вы все правильно поняли, командор, я доктор. Нейрохирург. Дома у меня была обширная практика. Работа в крупной клинике, много пациентов. На Преисподней же не пришлось выбирать. Делала все, что могла для колонистов, ― кратко передаю суть своей работы.

― Морайя, ― аккуратно интересуется командор, ― ты бы хотела продолжить и тут заниматься медициной? Зейрашшу не помешает помощник. И тебе будет легче адаптироваться и принять новую жизнь.

К чему такая забота? Недоверчиво затихаю, пристально уставившись на него.

Но командор прав, так действительно будет легче. Поэтому я соглашаюсь. По-видимому, он преследует свои, пока неясные мне цели.

Оставляю свою подозрительность при себе. Время все покажет.

Он поднимается, чтобы на панели управления вызвать помощника, поворачивается спиной, и перед моими глазами оказывается весьма упругий и соблазнительный… Спина.

Да, точно, спина.

12. ГЛАВА 11. ЯВЬЮ СТАНЕТ СКАЗКА

Зейрашш виду не подал, если и удивился приказу командора. Забрал меня под свое руководство в медотсек прямо из Синего зала, где я ожидала его после разговора с Шанриассом. Приятно снова очутиться здесь не в качестве беспомощного груза. Несмотря на неизвестные намерения командора, я благодарна данной мне возможности вернуться к работе. И, если трезво оценить, навряд ли бы была полезна чем-то другим.