Интересно, что она закажет сегодня? Он будет готовить это для нее, как делал всегда, вкладывая в блюдо частичку души. В такие моменты Алексею казалось, что только так она может узнать о нем. Не познакомиться, нет, но стать еще ближе.

Он видел, как к столику приблизилась Вита, и незнакомка посмотрела на нее своими невероятными глазами, содержащими всю мудрость мира. Она ответила на вежливое приветствие Виталины и что-то сказала. Алексей пожалел, что не умеет читать по губам, иначе уже бросился бы выполнять заказ.

Он еле дождался, когда Виталина возьмет заказ еще за одним столиком и ворвется в кухню в обычной своей стремительной манере.

– Все до банального примитивно, – отдуваясь, проговорила она. – Свиной эскалоп с гарниром из цветной капусты. Честное слово, у твоей принцессы никаких изысков в пище.

Алексей ее уже не слушал, он занимался свининой, удаляя малейшие жилки и жиринки. То, что она любит постное мясо, он понял, когда заметил, как она аккуратно срезает жир ножичком. С тех пор он готовил для нее только такое, чем вызывал недоумение Лены.

– Скоро ты будешь оплачивать ее ужины из своего кармана, втирая ей, что это подарок заведения постоянному клиенту. И самое главное, так и не рискнешь с ней познакомиться.

Она продолжала ворчать, а он кажется понимал причину ее недовольства. Догадывался, как странно, должно быть, выглядит со стороны, но и объяснить не мог, почему ведет себя именно так и испытывает подобные чувства. Он сам не знал, почему воспринимает эту женщину, как богиню. Почему ему страшно даже приблизиться к ней, словно боится осквернить ее своей человекоподобностью. Она совершенна, насколько только возможно это самое совершенство. А он… он всего лишь повар, который старается готовить для нее совершенные блюда.

Алексей так увлекся процессом жарки мяса, постоянно поливая его соком, что не заметил, как Лена какое-то время стоит рядом и разглядывает шипящий на сковороде кусок.

– Интересно, почему они у тебя получаются такими маленькими и аккуратными? – произнесла она. Алексей вздрогнул от неожиданности. – Ты как будто вылепил его… И посмотри на мой. От одного же куска отрезаем… Кроме того, этот я и отрезала, и он выглядел иначе…

– Даже не знаю, – пожал плечами Алексей, поддевая кусок вилкой и выкладывая на блюдо. Гарнир уже стекал в дуршлаге, а зеленый горошек – выложен в форме сердца на тарелке с золотистой каемкой.

– У тебя даже капуста получилась малюсенькими цветочками, словно сама разварилась как нужно. – Лена переместилась к гарниру и внимательно рассматривала его. – Ты делаешь что-то особенное? Или это секрет фирмы такой?

– Нет никакого секрета, Лен. Сам не знаю, как так получается, – снова пожал плечами Алексей.

– Ну, да, так я тебе и поверила…

– Готово за седьмой столик? – подскочила Виталина, выхватывая у Алексея тарелку. – Вижу, что готово, кому же еще такая красота полагается? – засмеялась она и рванула в зал.

– Не знаешь, говоришь? – хитро прищурилась Лена. – Тогда сваргань-ка точно такой за десятый столик, а я посмотрю, как ты это делаешь?

Через несколько минут она критически рассматривала очередной эскалоп на тарелке.

– И ты говоришь, что не знаешь? – требовательно спросила она, буравя взглядом поочередно то его, то эскалоп. – Тогда почему у тебя этот получился совершенно обычный, ничем не отличающийся от моего?

– Я, правда, не знаю, Лен. Так получается само собой.

Что еще он мог сказать в свое оправдание? Что ему помогает душа или высшие силы? Что для такой женщины невозможно готовить некрасиво? Он просто знал, нужно приложить максимум усилий и получал такой результат. Это не значит, что для других он готовил без души или не стараясь. Он любил свою работу и делал ее качественно всегда, но так красиво получалось только для нее.