- Илюша, если ты будешь поедать розы с такой скоростью, то, боюсь, господин Урлух нас больше никогда не пустит в свой сад! – проговорила пигалица и рассмеялась.
Вот драх, это был её смех. Чистый, переливистый, манящий…
- Ничего, я привык, - голос Урлуха был полон добродушия. – Госпожа Беренгария иногда ностальгирует по родине, даже пирожные делает с цветочными лепестками.
- Серьёзно? – изумилась пигалица.
- Хочу! – воскликнул Илладар, и я понял, что у него немного другой тембр.
- Мы обязательно попросим твою тётю приготовить что-нибудь эдакое, - пообещала ему Алёна. – А сейчас расскажите что-нибудь ещё из того, когда Илюша был совсем малышом.
- С удовольствием, - если бы я собственными ушами не услышал сейчас, каким болтливым может быть вечно замкнутый садовник – самый страшный воин Армарии, стоящий один десятка воинов, никогда бы не поверил. Правда, все его подвиги остались в далёком прошлом, он давно перевернул ту страницу своей жизни, предпочтя ристалищам копание в земле.
Я аккуратно выглянул из-за толстого ствола дерева, который полностью скрывал меня от остальных, принялся разглядывать картину. Кларк, правда, тут же обернулся, едва заметно кивнул и сделал вид, что не заметил. Остальным, по крайней мере, выдавать моё присутствие не стал. Молодец!
- Когда этот карапуз ещё только учился ходить, ни одного одуванчика у меня не доживало до семенного состояния. Он съедал всё!
- Ой, а что, разве в королевском саду выращивают одуванчики? – пигалица принялась оглядываться, пришлось быстро спрятаться, чтобы не заметила.
- Да, только не здесь, а на дальней поляне. Пусть это не благородные цветы, но они отлично взрыхляют почву своими корнями, а ещё я люблю их запах.
- И я! – подал голос Илладар. – Они самые вкусные!
- Я даже варенье из них варю, - поделился секретом Урлух.
Нет, ну надо же, этого громадину Илладар не боится, даже на руки идёт, а меня…
- Хочу, хочу! – заверещал сын, и в этот раз я вытерпел этот звук.
Он мне даже понравился, насколько вообще может нравиться пронзительный детский вопль. Странно, почему вчера он вызвал у меня такое раздражение?
Есть над чем поразмыслить.
[1] Сия песня – плод больного богатого воображения автора.
7. Глава 7. Первые шаги навстречу
Алёна
Урлух, несмотря на свой более чем впечатляющий вид, оказался добряком. Илюша не слезал с его рук, разве что иногда подбегал ко мне, порывисто обнимал от избытка чувств и снова бежал к садовнику.
Удивительно, как сильно отличалось его поведение в интернате и здесь! Совсем другой человек, хотя оно и понятно: родной мир, родная речь, а сейчас ещё и человек, с которым его связывают приятные воспоминания.
Лишь бы Зигвальд сейчас не появился и не испортил всю малину!
- Господин Урлух, не могли бы вы рассказать, каким Илюша был малышом, - я наконец-то преодолела первое стеснение и решилась задать этому гиганту вопрос.
Хм, а вот Зигвальда я не стеснялась, в отличие от того же Крайлаха и теперь вот садовника. Сразу принялась ехидничать, а ведь это мне не присуще. Всё-таки этот невыносимый варвар будит во мне самые низменные инстинкты.
- Очень необычным, - садовник улыбнулся, потрепал Илладара по макушке. Тот зажмурился от удовольствия. – Он обожал играть в саду: кушать цветы, ловить бабочек и жуков.
- Но их я не ел! – тут же поспешил оправдаться мальчишка, на что я не выдержала и расхохоталась.
Он так волновался, что я подумаю, будто бы он что-то не то делал… Да без разницы! Он мне мил и дорог в любом случае, тем более, он же химера – кто знает, что им в принципе надо для нормального функционирования.