Я указываю им на голубоглазого.

– Ты! – Он тут же реагирует, удивлённо вскидывая бровь. – Ты мог нормально мне всё объяснить, предупредив, что в куртке был телефон, а не играть в дурацкие квесты по типу собери все подсказки! А ты!

Я перевожу взгляд на Алека, остающегося с невероятно мрачным лицом, подсказывающим мне, что сейчас не моя очередь негодовать, но я так зла за все эти выкрутасы, когда он, не думая обо мне, рисковал собой, чтобы в очередной раз что-то доказать, что реагирую на грозный взгляд стойко и хладнокровно.

– Ты мог просто дать кому-то высказаться. Например, мне! Когда я пыталась сказать, что этот... – тычу в сторону голубоглазого рукой, пытаясь подобрать более подходящее слово, чтобы было корректно и в то же время максимально точно, но спустя пару секунд подвисания, решаю просто так и называть его «этот», – спас меня на дороге от Паши, когда он пытался похитить не весть знает зачем и куда. Мало того, он спас меня ещё и от гибрида, пока я приходила в себя после аварии.

По чьей вине случилась авария, пока предусмотрительно умалчиваю, переживая, что повторения сейчас не вынесу.

– О, я бы хотел ещё добавить, что это я отправил блондинчику смс с твоим фото и гео-локацией, – как бы на манеру лёгкой беседы вставляет голубоглазый, и я слышу приглушённый рык, когда Алек мечет в его сторону угрожающий взгляд.

По нему видно, что такая информация моментально его угнетает, словно это – самая худшая новость, которую ему приходилось слышать. Конечно, он не говорит «спасибо». Серьёзно, скорее все старейшины станцуют румбу перед этим домом, чем он будет в силах признать, что этот парень помог ему. Тем более, в указаниях моего местоположения.

Когда Алек переводит взгляд обратно на меня, его глаза уже отвечают мне «нет», будто точно знают, что я собираюсь попросить.

– Нам это не надо, Лена, – говорит он тихо и предостерегающе, будто бы я собралась заложить всё своё имущество под сомнительную ставку в казино.

Но во мне что-то не даёт покоя. К тому же, когда я смотрю на брюнета, вижу в его глазах то, что он прикрывает остроумием и проказой. Особенно в те моменты, когда он упоминает Виктора. Это чувство мне не просто знакомо, я вижу отражение собственной боли. Я не могу дать Алеку того, что он хочет, хотя и понимаю, что это будет стоить очередного сложного пути между нами, однако безнадёжно верю, что его преодоление отплатится нам большим доверием друг к другу.

Алек должен научится позволять мне иметь право на собственное мнение. И это, очевидно, отражается в моих глазах прежде, чем прошу Алека дать ему шанс. Он понимает всё сразу, зачем следует глубокий вдох, когда его веки на пару мгновений прикрываются.

– Один разговор, Лена, – говорит Алек, он не сбавляет громкости, напротив, хочет, чтобы и голубоглазый его слышал. – Если я заподозрю его в обмане, то не дам второго шанса уйти по-хорошему. – Затем, не дожидаясь ни моего ответа, ни благодарности за доверие, он поворачивается к голубоглазому. – Мы тебя выслушаем, но после того, как ты починишь результаты своего эффективного способа склонить к разговору.

Алек кивает головой в сторону двери, болтающейся на одной остававшейся петле, прежде чем, взяв меня за руку, увести в глубь дома, оставив Драговых в немом изумлении.

Что ж, это, пожалуй, уже серьёзный прогресс.