Максимильен вздрогнул от неожиданности и, на мгновение замешкавшись, утвердительно кивнул. Смартфон он положил в карман.

– Но в конце-то концов, для каких целей вы создали эту комнату? – поинтересовался он, чтобы сменить тему разговора.

– Как говорит ее название, наша Дзен-комната – это место, которое мы предоставляем в полное распоряжение участников тренингов. Они могут здесь расслабиться, приобщиться к благам медитации. Чтобы вас случайно не побеспокоили, стоит только нажать на эту кнопку, – показала Романа, – и снаружи загорится красный свет.

– О ля-ля! Очень практичное устройство, которое навевает желание использовать это помещение в целях, не имеющих никакого отношения к дзену!

Намек Максимильена заставил всех рассмеяться, хотя Романе было не до смеха. Ей было досадно, что она не нашла достойного ответа. Иногда волнение лишало ее способности соображать. Он вышла из комнаты в смешанных чувствах, справедливо полагая, что кристаллы воды в ее организме сейчас далеки от совершенства.

Через несколько дней Романа очень удивилась, увидев Эмили, которая пришла в Sup’ de Burnes намного раньше положенного срока. Судя по синеве под покрасневшими глазами, женщина переживала непростой период.

– Здравствуйте, Эмили, как дела? Вы хотели со мной поговорить?

– Здравствуйте, Романа. Да, хотела, если вы, конечно, располагаете временем…

– Пройдемте в комнату, здесь нас никто не побеспокоит.

Опустив плечи, будто ее тянет к земле груз тяжелого горя, Эмили проследовала за ней по коридорам.

– Садитесь, – любезно предложила Романа.

Затем она попыталась тактично и очень осторожно разговорить ученицу.

Лицо Эмили приняло совсем другое выражение, когда она сняла маску сильной женщины, губы ее задрожали, из глаз готовы были хлынуть слезы.

– Мне только что позвонил инспектор Дени Бернар. Они нашли Тома, моего сына…

– Какая прекрасная новость! – воскликнула Романа, которая никак не могла взять в толк, почему у Эмили такой похоронный вид.

– Тома приютил у себя его дядя, он два месяца у него жил. Вы понимаете, Романа, целых два месяца!

– Ммм, понимаю. Но если теперь вы знаете, где он, значит, все устроится!

Лицо Эмили внезапно вспыхнуло.

– Ничего не устроится! Вы не понимаете! Он категорически отказывается возвращаться домой, он даже не хочет говорить со мной!

Она замолчала, ее душили рыдания.

– Поплачьте, вам станет легче…

– Даже если я выплачу все слезы, я не верну сына.

– Зато облегчите душу. Это тоже неплохо.

Наконец Эмили, почувствовав расположенность Романы, которая в знак поддержки погладила ее по руке, перестала плакать.

– Я сама во всем виновата. Я мечтала о блестящем будущем для Тома. Я хотела, чтобы он пошел по моему пути и закончил престижный университет, но я не разглядела в нем глубокую натуру…

– А в чем, по-вашему, заключается глубина его натуры?

– В том, что он хочет стать… поваром! Вы отдаете себе отчет в том, какой это позор для семьи?

– Не понимаю, в чем вы видите позор?

– Сразу видно, что вы понятия не имеете, что собой представляет наш клан.

– Если речь идет о психическом здоровье вашего сына, то я уверена, рано или поздно все примут его выбор…

– Не знаю, и очень в этом сомневаюсь.

– Но зато сейчас вы готовы предположить бог знает что, – улыбнулась Романа.

– А как бы вы поступили на моем месте, если бы получили вот это?

Эмили с силой тряхнула исписанным листом бумаги, который достала из сумочки. Она протянула листок Романе, чтобы та прочла. Это было письмо от Тома.