У самой Афины Яковлевны семьи не было, как и у большинства фурий. У Любы даже складывалось впечатление, что Заварзина умышленно подбирает себе такой состав, ищет бывших спортсменок с неудавшейся личной жизнью. А таких в Москве и области оказалось много.

Основной костяк отдельного особого отряда «Фурия» состоял из простых бойцов, с которыми заключался контракт по примеру армейского. Но среди фурий существовало и особое подразделение, так называемая первая группа, которой командовала лично Заварзина. Она собрала в нее самых лучших кандидаток, определяла их по принципу, знакомому только ей.

Любовь Геннадьевна попала служить как раз в это особое подразделение. Здесь и звания давали достаточно быстро, и оплата была несоизмерима с той, которую получали простые женщины-бойцы. Зато и задания тут были обычно куда более рискованными, требующими весьма серьезных боевых навыков.

Когда там, в лесу, разведчица отряда «Фурия», капитан внутренней службы Беспалова узнала Карасева, теперь уже старшего лейтенанта, ей очень захотелось просто выйти из кустов и при всех других ментах набить ему морду. По-человечески, по-доброму расквасить его самодовольную физиономию. Отделать так, как он когда-то избил Дмитрия.

На старшем лейтенанте в этот момент не было наручников, как на Дмитрии. Но Люба была уверена в том, что сумеет с ним справиться. Потом она оттащит его куда-нибудь на деревенскую помойку и бросит там подыхать.

Но Беспалова понимала, что это невозможно, чревато последствиями, которые могут привести ментов к базе фурий. Да и не позволят стражи порядка, вооруженные автоматами, избить своего сослуживца, находящегося к тому же при исполнении. Поэтому Анаконда решила действовать предельно аккуратно.

Дальше все развивалось почти так, как она рассказала Заварзиной. Разница была лишь в том, что не старший лейтенант Карасев заметил ее шевеление в кустах, а она сама подкралась к нему сзади, нанесла удар ладонью под основание черепа и сразу сломала его. Мент полностью отключился.

После этого капитан Беспалова взвалила его на плечо и отнесла в кусты, где до этого пряталась сама. Но Карасев оказался слишком тяжелым, чтобы тащить его дальше. Тогда она вспомнила про недалекий овраг, который видела на карте, и потащила старшего лейтенанта туда.

Уже на самом краю оврага он вдруг пришел в себя и попытался было оказать сопротивление. Однако боль от перелома вернула его в бессознательное состояние.

Анаконде очень хотелось, чтобы он снова пришел в сознание и понял, от чьих рук принимает смерть. Поэтому она аккуратно спустила клиента в овраг и затащила в заросли папоротника, где его сложно было сразу увидеть.

Вслед за этим Люба вытащила свою аптечку, открыла ампулу с нашатырным спиртом, смочила им ватку и поднесла ее к прыщавому носу старшего лейтенанта. Боль в шее, видимо, не позволила ему помотать головой, как делают все люди в этом вот случае. Но глаза он все же открыл широко. Они от нашатыря заслезились, но это не мешало ему видеть. Он смотрел на Анаконду с испугом, заметным даже в темноте. Она сняла с головы маску, чтобы этот тип рассмотрел ее лицо.

– Люба… – Он ее узнал, вспомнил и даже произнес имя.

– Лучше бы ты бредил и меня не узнавал, – сказала она. – Тогда ты, может быть, и остался бы инвалидом, но все-таки живым. А так извини, друг дорогой. Меня теперь зовут Анаконда. Я самая большая и сильная в мире змея, которая убивает даже акул, когда они неосторожно заплывают в устье Амазонки. Я сама являюсь капитаном внутренней службы, но все же убью старшего лейтенанта полиции. Хотя бы потому, что я вдобавок ко всему еще и фурия. Ты знаешь, кто это такие?