— Изольда Владимировна. И о кофе можете не просить.

Ммм, колко, но мимо.

— Четвертую чашку? Спасибо, не собирался. - Усмехнулся строгому выражению. - Аня принесет наработки, ознакомься, вечером с вопросами за день жду у себя.

Кивнула, наконец отложив это бутилированное несостоявшееся орудие моих пыток.

Изольда.

Бреду домой, еле держась на ногах. Но как не стараюсь, выбросить из головы откровенное злорадство о моём незнании тех или иных деталей пока не могу. Вроде бы... я же выше этого. Намного! Так отвыкла от подобного отношения к себе, припомнив в купе всех особо галантных людей, что чувствую, еще не раз придется столкнуться со свитой администраторов. Хотя, нужно лишь найти очевидный источник их злобы и вывернуть тот в свою пользу.

Надо будет поразмыслить об этом.

Провожаю грустным взглядом свою любимую чахнущую ласточку, завернув во двор своего жилища. Нахожу странный порезанный домофонный ключик, открывая дверь первого подъезда.

Поднимаюсь в квартиру, открываю замок, с трудом дергаю дверь и замираю прямо на пороге.

Моргнула. Стоп. Это меня от перенапряжения так... Нет, настоящий... настоящий африканец обувается прямо передо мной. Эм, надеюсь, не вор какой-нибудь. Хотя здесь и выносить-то нечего. Спокойно! Будто я афро никогда не видела.

— При-вет! - Поднимается парень, улыбаясь. - Ты новая соседка?

— Да. Добрый вечер. Изольда. - Слегка касаюсь протянутой ладони.

— Сид! - Бойко представляется парень, приглаживая зауженные джинсы, подогнутые на тонких голинищах.

— А Нэнси* будет? - Вырывается быстрее, чем успею подумать о собственном отсутствии этики.

Тот на удивление не обижается, а начинает смеяться, мгновенно окутывая прихожую своим добродушием.

— Нэнси зовут Наташа. - Легкий акцент, или мне так показалось. - Она тоже твоя соседка.

— Извини, я... не подумав.

Отмахивается, зачем-то приблизившись и вдруг приобняв.

— Всё okay, Izolda.

Айзольда! Серьезно? И-золь-да. Неужели это правда так сложно? Наконец отхожу с прохода, давая возможность Сиду покинуть квартиру.

Раздеваюсь, надеваю свои тапочки, бреду на огромную кухню, что век назад точно была каким-нибудь залом для приема вельмож, а сейчас на одну треть заполнена стареньким кухонным гарнитуром.

Ополаскиваю руки, нахожу свой чай, который сегодня почему-то совершенно не хочется. Но всё же ставлю чайник.

Забавно. Сид и Наташа... интересно, знай я о своих соседях, не передумала бы сюда заезжать?

Ближе к восьми входная дверь хлопает, и я решаюсь выйти из своего маленького убежища. Встречаю в прихожей невысокую девушку с огромным тубусом за спиной.

— Здравствуй. - Здороваюсь первой.

Та замечает меня, слегка улыбнувшись.

— Хай. Я Наташа. - И первым делом спрашивает. - Ты график уборки видела? - Показывает на какую-то бумажку на стареньком зеркале.

Подхожу ближе, всматриваясь в две графы с уже знакомыми именами.

— Вот. Впиши сюда свое имя и отметь дни уборки.

Кивнула, немного вздохнув: уборка по расписанию, соседи по расписанию, надеюсь, что хоть ванной можно пользоваться в любое время.

Миловидная брюнетка вдруг улыбнулась шире, скинув свою светло розовую курточку и прихватив тубус.

— Может, чай?

А почему бы и нет?

Наташа оказывается весьма интересным собеседником. Ей всего девятнадцать, она сама поступила, пожалуй, в самую знаменитую художественную академию, вызвав хотя бы этим интерес. И эта занимательная манера отражать жизнь в рамки биографии тех или иных художников просто поразительна. Сколько же информации в этой голове?

Примерно это и спрашиваю, пока та сравнивает моё удивление при виде Сида в тот момент, когда я вошла в нашу квартиру, с удивлением посетителей площади Сеньорини, где Микеланджело впервые представил своего "Давида" да ещё просчитал ракурс так, что при первом взгляде на него все чуть ли не теряли дар речи.