Большое подогретое полотенце – он обёртывает меня, словно ребёнка, и несёт на кровать. Усаживает в подушки, накрывает одеялом и смотрит в глаза. Я смущаюсь. Он снова вскакивает, бежит на кухню, несёт остывшие блинчики и начинает кормить меня из своих рук. Потом откуда-то появляется клубничный торт.

– Таня. Я понимаю, что это сейчас будет выглядеть странно, но позволь…

– Ты о чём?

– Не перебивай, прошу тебя…

Вся во внимание.

– Я хочу сделать то, что должен был сделать ещё много лет назад, – он достал красную бархатную коробочку и открыл её. О, не-е-е-ет. – Ты была, есть, и, по-видимому, останешься моей единственной. Той, которая не может затмить ни одна самая красивая девушка…

– Прекрати немедленно! Я не хотела!

– Но так случилось…

– Я не могу принять его… Оно… оно просто прекрасно. Мне никто не дарил таких вещей. Но это слишком дорого. Ты ставишь меня в дурацкое положение. Как я объясню?

– А я всё придумал! Ты просто скажешь, что это ненастоящий камень – и всё! Бижутерия! Сейчас же модно… Можно я тебя поцелую? Ты такая невинная, когда не накрашенная.

А что? Неплохая отмазка, правда?

Он был бесконечно нежен со мной, не так напорист, как в тот вечер в Жениной квартире, и очень умело угадывал желания ещё прежде, чем они появлялись в моей голове.

Тёма… Мой Тёма… Мой мальчик из Питера. Я была почти уверена, что мы больше никогда не увидимся.

– Любимая моя, я только твой. Я в твоей власти и ничего не могу с этим поделать.

И я тоже в твоей власти. И, слава Богу, что ты этого не знаешь.

***

21 ИЮНЯ

Рассвет в его объятиях прекрасен. Я вижу любимые, полные надежд глаза, в которых отражается вся вселенная. Готова поглотить всего целиком, лишь бы сохранить его для себя. Но, видимо, не судьба…

– Мне скоро уезжать…

Ком в горле. Как же тяжело это слышать, но я должна привыкнуть.

– Тёма…

– Только скажи – и я останусь…

Молчу.

Молчу из последних сил.

Но ломаю себя.

Отпускаю.

Отпускаю, словно отрывая от себя часть души…

– Понял… Значит, не судьба?

– Как Бог даст, Тёма. Как Бог даст…

– Знай: позвони, позови – и я приеду, я заберу тебя, заберу навсегда. Только скажи, что я тебе нужен.

8. Глава 7

18 МАЯ. 11 МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Я не жалею, не зову, не плачу.

Снова здесь. Пишу тебе... Потому что больше не могу держать в себе все те острые, болотные чувства, что накопились с того тёплого июньского утра.

М-да… Тёма вернулся в Питер. Мы не звоним друг другу, только изредка перебрасываемся парой фраз в сообщениях мессенджера. Так, ни о чём.

Мои отношения с Сергеем заходят в такой глухой тупик, из которого, даже имея желание выйти, выбраться было бы непросто. А желания-то нет и в помине… Мы планомерно отдаляемся друг от друга. Становимся не мужем и женой, а, скорее, просто добрыми соседями, и это меня поначалу даже устраивало. Я занимаюсь своей карьерой, он – своей. Я не понимаю и не принимаю его друзей, а он – моих. 

В конце концов, в какой-то момент пришло осознание того, что одной мне будет жить даже легче и естественней. Ужасно звучит, но если ты чувствуешь себя одинокой, имея мужа, гораздо лучше найти в себе силы и разорвать такие отношения. К сожалению, в моей жизни уже имел место быть горький опыт применения ложной морали, и я не переживаю о том, что сыну всего два года и о том, что в глазах родственников предстану матерью, лишившей сына отца.

Единственное, что меня действительно беспокоит, – это то, как моё решение может повлиять на здоровье мамы. У неё слабое сердце, а так как всю свою жизнь она посвятила детям, то любое неприятное с её точки зрения событие, произошедшее со мной или с братом, незамедлительно сказывалось на её физическом и моральном состоянии. Развод, да ещё инициатором которого стала бы я сама, мог запросто отправить её на больничную койку.