- Я просто хотела сказать, что у тебя внук… - я все еще надеялась, что она обрадуется.

- Лена, я вышла замуж и не собираюсь нянчиться с тобой и твоим сыном, - сразу расставила она все по местам. - Раз родила, значит, живешь хорошо. Вот и живи так же дальше. Не звони мне больше, не трепли нервы попусту. Они у меня не стальные.

Мама прекратила разговор. В трубке повисла оглушающая тишина. Мои надежды рухнули. Дома меня не ждут. И вообще это уже давно не мой дом. Пора избавиться от иллюзий.

Зато Анатолий Сергеевич прислал мне огромный букет цветов. Он постоянно звонил, узнавал, как у нас с сыном дела, как самочувствие. На выписку приехал лично, одарил персонал роддома конфетами и шампанским.

Это тронуло. Пусть у Литвинова ко мне чисто деловой интерес. Я знаю, что мне придется отдать ему все деньги, что я потратила. Но он проявляет участие ко мне и к ребенку. И за это я бесконечно ему благодарна.

14. Глава 14

Мальчика я назвала Егором. Мне всегда нравилось это имя. Егор, Егорка, Егорушка…

В свидетельстве о рождении в графе отец стоял прочерк. Но отчество у моего сына Кириллович. Ведь Суровцев его отец и с этим ничего не поделать.

Когда сын вырастет, я расскажу ему все. Не буду делать тайну. Ребенок имеет право знать правду.

Детскую я постаралась обставить ее не только удобно, но и уютно. Думала, младенцы постоянно плачут, что я ни минуты не буду спать, только укачивать сына. Но Егорка плакал мало, ел с аппетитом и, как заверила меня педиатр, развивался нормально.

Конечно, я почти постоянно была рядом с Егором. Анатолий Сергеевич освободил меня от работы по дому. Только что-то по мелочи, если сама посчитаю нужным.

Анна Матвеевна тихонько ворчала по этому поводу. Я и до родов уже толком не помогала ей. Естественно, она была недовольна. Домработница отличалась редкой суровостью, и я побаивалась ее.

Правда, иногда Анну Матвеевну пробивало на сантименты. Тогда она звала меня пить с ней чай на кухне и угощала конфетами. Маленький Егор, в отличии от меня, ей полюбился сразу. Ее дети и внуки жили в Москве, виделись они редко. Анна Матвеевна с умилением смотрела на малыша. И однажды попросила меня позволить подержать его на руках. После этого наши отношения заметно потеплели.

Со страхом ждала дня, когда начну отрабатывать долг. Кого Литвинов выберет для меня? Будет ли это один мужчина, или они станут меняться каждый день, как и положено у проституток?

От этого слова меня бросало в дрожь. Как еще назвать женщину, оказывающую интим-услуги за деньги? Ночной бабочкой? Куртизанкой? Путаной? Гейшей? Как ни назови, суть от этого не поменяется. Проститутка она и в Африке проститутка…

И вот Егорке исполнилось два месяца. Литвинов по этому подводу купил торт. Вечером мы сидели за чаем на кухне. Анна Матвеевна уже ушла домой. Егорка спал в коляске, которая стояла рядом со мной. Он тихонько посапывал и улыбался во сне.

- Хороший мальчишка растет, - кивнул в его сторону Литвинов. – Ты молодец, носишься с ним, как курица с яйцом. Не тяжело, справляешься?

- Нет, - к чему это он ведет? Помнится, говорил, что надо будет нанять няньку, потому что я буду занята.

Сердце замерло и упало в пропасть.

- Не устаешь?

- Не слишком, - похоже, мое время пришло. Не просто так он задает эти вопросы.

- Хорошо, - кивнул Анатолий Сергеевич. – Сегодня приду к тебе.

Я удивленно посмотрела на него. Куда он придет?

- Ты мне нравишься. Болтаешь мало, делаешь все, что велят. Решил оставить тебя себе. Мне женщина нужна, а ты под боком. Зачем по бабам скакать, когда рядом такая красавица? – усмехнулся он и положил свою ладонь на мою. Пожал ее. В бесцветных глазах Литвинова вспыхнул похотливый огонек желания.