После занятий Кирилл повел меня по магазинам. Я и забыла, что он обещал мне это. Мы ходили из одного бутика в другой. Везде со мной носились как с принцессой.

Я думала, Кирилл купит мне только футболку или джинсы. А он обновил весь мой гардероб.

- Знаешь, мне как-то неудобно, - попыталась возразить я.

- Почему? Я же взамен от тебя ничего не прошу. Я уже все получил, - рассмеялся он. – Это моя благодарность тебе. Женщин надо баловать. Тогда они расцветают.

На это мне возразить было нечего.

Домой я проскользнула незаметно. В обеих руках пакеты с фирменными названиями. Мама если увидит, замучает расспросами откуда и на какие деньги. И что мне ей ответить? Она не поймет…

Сложила вещи в шкаф. Без этикетки мама сроду не догадается, сколько это стоит. Если спросит, скажу, что купила в Губернском рынке. Мама не разбирается в брендовых вещах, только в названиях брендов. Ей что с базара, что из бутика – все одно. Главное, чтобы было модно и похоже на фирму, как она говорит.

Однако, когда мы были в Москве несколько настоящих брендовых вещей она себе купила. «Женщина должна себя любить и баловать,» - сказала она тогда. Деньги отвалила за покупки бешеные. Зато осталась довольна и почувствовала себя истинной светской дивой.

*   *   *

Семестр стремительно шел к завершению. Лекции, семинары, зачеты. Я разрывалась между занятиями и встречами с Кириллом. Мы виделись почти каждый день. Частенько я оставалась у него до утра. Уж какая тут учеба! Я каким-то чудом ухитрилась не наделать хвостов.

Мама начала что-то подозревать. Она порой допрашивала меня с пристрастием. Я врала ей, что занимаюсь у подруг. Мама верила. Или ей так было проще. Все ее мысли занимали Павел Борисович и его бракоразводный процесс.

Мама строила планы на будущее. И оно обещало быть блестящим. Фирма Белова процветала и приносила отличный доход. А что еще надо для полного счастья, как ни статус в обществе и материальное благополучие? Все остальное тлен!

А я все глубже и глубже погружалась в любовный омут. Я тонула в нем, и это было прекрасно!

Чем больше времени я проводила с Кириллом, тем сильнее влюблялась в него. И однажды призналась себе, что это не влюбленность. Я люблю Суровцева и готова ради него на все. Куда бы он ни позвал меня, я за ним пойду.

Ожидала каждой новой встречи с замиранием сердца. Мне было так хорошо рядом с Кириллом. Его ласки уносили в заоблачные дали, в страну блаженства и вечной любви. Туда, где только радость и счастье, где нет печали и слез.

Я видела, что желанна. Кирилл называл меня «только своей», «единственной», «самой лучшей». Говорил, что без ума от меня, что любит. От его слов мое сердце радостно замирало, а на душе становилось тепло и спокойно.

Но взгляд синих глаз Кирилла красноречивее любых слов. Я верила ему безоглядно. Счастье переполняло меня.

Анжела как-то саркастически поинтересовалась, когда свадьба. Я только отмахнулась. Кому это сейчас надо?

Я не собиралась тащить Суровцева в ЗАГС. Куда спешить? У нас все впереди. А пока я наслаждалась каждым мгновением, проведенным с Кириллом.

Пусть у него до меня было много девушек. Какое это имеет значение? Его прошлое меня не интересовало. Теперь у него есть я и больше он ни на кого не смотрит.

Уж как Анжела крутила перед ним хвостом. Нет, ничего у нее не получилось. На каждом семинаре она кидала томные взгляды на Кирилла, задерживалась после занятий, чтобы прояснить какие-то непонятные ей моменты в теме.

Но Суровцев оставался к ней холоден как айсберг. Зачем ему какая-то Анжела, когда его девушка - я? Он сам сказал - больше ему никто не нужен.