Поисками кораблей занимались специально подготовленные спасательные суда, с максимальной степенью защиты от любого внешнего воздействия. Но ни к каким результатам эти поиски не привели – пропавшие корабли так и не были обнаружены. Есть вероятность, что вследствие выхода из строя бортовой аппаратуры управления, корабли произвольно меняли курс, уходя в открытый космос…»

Выдержка из частного письма.

«…Антон, да мы там чуть не на брюхе все излазили – пусто! Похоже, что научники правы – суда действительно улетают к черту на рога! Что-то там выводит из строя их аппаратуру – и у бортового ИИ попросту «едет крыша». В такой ситуации он может проложить курс хоть на Проксиму Центавра – и поди его там сыщи! А, может, и похуже что есть… там всяческие странные обломки попадаются… и многие из них – вполне себе рукотворные. Мы заарканили парочку – так на Земле народ только репу удивлённо почесал – нет таких кораблей и не было никогда! То есть, происхождение-то вполне себе земное, и даже довольно-таки староватое… но нам так и не удалось установить название корабля. Все регистрационные данные там попросту отсутствуют – словно, их никогда там и не имелось. Но это же нонсенс! Таких попросту не строят!»

И это был не единственный такой случай.

К сожалению, навигация в космосе всё ещё оставалась достаточно большой проблемой и мало походила на хорошо организованную дорогу со светофорами и пешеходными переходами. На ней иногда продолжали происходить всевозможные непредвиденные ситуации, не была решена проблема со случайными метеоритами, да и вообще было всё сложно. Громадное космическое хозяйство человечества постоянно требовало повышенного внимания – и огромных затрат…

А задача создания сверхмощного ИИ, который бы за всем этим следил, была настолько неподъёмной, что за неё даже и браться никто не хотел – слишком сложной была проблема. Как, однако, не вовремя пропал без вести Петр Фролов… вот где он мог бы развернуться во всю мощь!

Нельзя, однако, было сказать, что расследованием пропаж кораблей не занимались. Это было не так! Все положенные комиссии добросовестно отчитались о проделанной работе, были написаны объективные доклады и объяснения… и ничего не изменилось.

– Видите ли, коллега… – однажды произнёс заместитель руководителя одной из таких комиссий, обращаясь к главе очередной научной организации, которая пробовала предложить своё, оригинальное, решение проблем космонавигации.

Профессор был стар и обладал завидным научным авторитетом, поэтому к его словам почтительно прислушались.

– Ещё на заре мореплавания, среди моряков ходило такое выражение – «Корабль пропал без вести ввиду неизбежных на море случайностей». Увы, таковая причина не изжита нами и по сей день – даже и здесь, на Земле! А тут – космос! Он, если хотите знать, не исследован и на десять процентов! Мы очень многого о нём до сих пор и не знаем даже – только предполагаем! А вы требуете от нас точных расчетов…

– Мы не требуем! Мы предлагаем свою методику…

– Да Бога ради, коллега, кто вам мешает-то? Другой вопрос, что я, увы, не распоряжаюсь свободными бортами в космофлоте. Надо полагать, ещё и потому, что они напрочь отсутствуют – все корабли заняты на конкретной работе. А личного – пусть даже и космокатера, у меня тоже не имеется… Подайте установленным образом заявку – и ждите…

В итоге всё закончилось тем, что названия пропавших кораблей были внесены на символическую «Стелу памяти человечества» – этим всё и завершилось. Семьям погибших космолётчиков были принесены положенные по случаю такого происшествия соболезнования. Их дети получили приглашения в различные учебные заведения космофлота, на домах, где жили пропавшие пилоты, были укреплены памятные доски с именами и портретами… и всё…