– Я тебя не сужу, разбойники-то мне и нужны, – улыбнулся я. – Ну-ка расскажи, объявили ли их в розыск, и если объявили, то за что.

– Объявили, – кивнул Тарас. – За голову самого Лехи сто рублей дают. За то, что они караваны грабят. Леха тех, кто сдается, трогать не велит, разденут до портков, да пешком гулять отправят. Вот поэтому про него и прознали, сам ведь понимаешь, тех, кто свидетелей не оставляет, сложнее найти.

Вот как. А благородные получаются разбойнички, ничего не скажешь, если даже сдавшихся щадят. С такими мой план может и сработать, тем более, что с откровенными душегубами мне и связываться нет резона.

– А большая у него банда?

– Три десятка, почитай все здесь собрались. А что, ты убить их собираешься? Тогда маловато воинов привел, два десятка всего. Леха-то, говорят, с мечом очень хорош.

– Нет, – покачал я головой. – Поговорю только с ними. Но за предупреждение спасибо, буду осторожен в таком случае. Пошли, договорили вроде. И серебро спрячь, чтобы не отобрали.

– У меня не отберут, – покачал головой хозяин постоялого двора. – Зачем им курицу резать, которая яйца несет? Кто же их тогда кормить и поить будет?

– И награбленное скупать? – все-таки не выдержал я, отметил, как Тарас Зуша переменился в лице, и добавил. – Не бойся. Сейчас они на землях наместников озоруют, а не на моих. На моих землях разбойников не будет.

Уж я что-нибудь для этого придумаю.

Мы вышли из погреба, и я двинулся к центру двора. Воины боярина Лука так и стояли возле входа у тракта, будто перекрывая дорогу. Если все хорошо сладится, надо будет покормить их за свой счет, все-таки еда у Тараса Зуши не чета походной каше, которую мы едим уже почти неделю.

Боярин Лука стоял у входа в харчевню и держал руку у меча. Видимо, подозревал, что разбойники могут броситься на нас. Хороший боец Лука Филиппович, и человек надежный, но мне сейчас драка не нужна, мне наоборот нужно спокойно поговорить с разбойниками. Все-таки три десятка не самых худших мечей на дороге не валяются. А в моем положении нужны все силы, которые получится собрать.

– Кто из вас Леха Муравей? – спросил я громко и отчетливо, чтобы меня было слышно не только на дворе, но и в самой харчевне. – Говорить с ним хочу.

Разбойники зашептались между собой. Я заметил, что они держали оружие при себе, видимо, опасались нападения. Хотя в случае драки оно им не сильно поможет, закаленные в боях воины боярина Луки посекут их в несколько мгновений.

– Ну? – поторопил я их. – Кто из вас Леха Муравей?

Дверь харчевни распахнулась, и из нее вышел молодой, лет на пять старше меня, мужчина с длинными, до плеч и густыми волосами. Да, красивый он мужик, ничего не скажешь, в жизни таким обычно везет, потому что люди им верят. Да и банду собрать такому, наверное, проще, особенно если мозги на месте. Только вот как ему не повезло, что он в разбойники подался? Нужда заставила? Честным трудом работать не захотел?

Ну ничего, если получится его разговорить, то сам расскажет.

Следом за Лехой из харчевни повалили еще мужики, кто был постарше, а кто помладше самого Муравья. Видимо, те кто повыше в бандитской иерархии, сидели в зале харчевни, а новеньких и молодняк выгнали на улицу. Ничего удивительного, на пирах княжеских тоже только старшая дружина, да бояре бывают.

– Ну, я это, Леха Муравей, – проговорил тот самый красивый мужик. – О чем говорить будем?

– А о том, что душегуб ты, Леха Муравей, – я решил с ходу брать быка за рога. – Вор и разбойник. Правда это?

– Врут люди, – ответил длинноволосый. – Наемники мы, караваны охраняем, когда селянам помогаем с разбойниками или тварями справиться.