– Следующий! – уже в какой раз за сегодня пожалел я о своей затее, стирая со лба пот.

Натерпелся такого, чего и врагу не пожелаешь.

– Можно, доктор? – с ухмылкой зашла в комнату молодая девушка.

– Проходите, – не показал я виду, как мне надоело выслушивать подколки от бойких барышень на выданье.

– Мне раздеться? – продолжала она издеваться, сделав вид, что собирается снять кофточку.

– Маша Стрельцова, так? – Посмотрел я в бумаги, якобы прочитав её имя там.

Кто она такая, я знал. Дед Потап за чашечкой чая всё выболтал, бдительный же каторжник всё подтвердил, подслушав разговор за дверью, прибежал он ко мне спозаранку докладывать.

– Да, доктор.

– Можешь звать меня просто Семён, Маша, – закатил я глаза, не желая играть в эту игру с подначиваниями.

– Как прикажете, «доктор» Семён, – не сдавалась она.

Ох уж эти барышни! И чего я ей такого сделал? Надоело.

– Раздевайтесь!

– ЧЕГО? – выпучила она глаза, отскочив от стола на полметра.

Вспомнила, наконец, что больше не дочь боярина, а холопка подневольная.

– Не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Проведём полный осмотр, – встал я со стула, протянув к ней руки.

– А-а-а! – Выбежала она за дверь, хлопнув ею.

В кабинет с любопытством заглядывали люди.

– Следующий!

– Чего это сегодня слуги такие смурные? – спросил сына глава рода Смирновых, князь Тимофей Митрофанович. – Коли случилось чего, а я и не знаю?

Наследник, грозный как туча, только больше насупился.

– Снова эта змея весь дом на уши поставила. Вызвала слуг в комнату и велела прибраться…

– И?..

– А там вся комната кровью залита и мертвец на полу. Один из её холуев, чем-то не угодивший хозяйке.

– Ясно, – потерял интерес к теме дед, словно вросший в кресло корнями, так он был стар.

– Сколько ещё лет мы будем терпеть такое? Может, пора указать ей на её место? – вспылил наследник, вспомнив не так давно звонившего Семёна, рассказавшего интересные вещи о неких военных в противогазах.

– Зачем только воздух сотрясаешь, сын, когда сам всё прекрасно понимаешь? – попенял ему князь.

Пятнадцать лет назад род попал в ситуацию, ставящую его перед выбором: или потерять всё, или пойти на поклон к боярам Чернозубовым, будь они прокляты!

Отец поклонился, женил среднего и младшего сына на их дщерях, и они помогли. Протянули руку, вытащив Смирновых из той ямы, которую выкопал прежний глава рода. Вот и приходится теперь раскланиваться с Людмилой, в девичестве Чернозубовой, чтоб ей провалиться.

– Как там Семён поживает? Созваниваетесь? – сменил тему старый князь.

– Да. Послушай, что он мне рассказал…

– Кья! Кья!

Напрягшись, кинули в меня снежком из укрытия.

– Бе-бе-бе, – строили мне страшные рожицы.

– Ну, я вам сейчас! – пообещал я, и сугроб рядом со мной взорвался, вырвался оттуда радостно лающий Шарик, побежав галопом на детей.

– Гав, гав! – прыгнул он на них.

– А-а-а, – с криками разбегались мальцы от чудища-юдища, играючи покусывающего их за лодыжки.

– Будете теперь знать! – потряс я кулаком в воздухе. – Вот непоседы, – отряхнул я шапку и овчинный тулуп, улыбаясь.

Пришла зима. А это кривоватые снеговики с морковкой вместо носа, игра в снежки и катание на лыжах да на коньках. Мороз минус двадцать.

– Бр-бр-бр. Холодно, – запрыгал я на ногах, обутых в валенки. Пальцы коченеют.

Дела шли своим чередом. Всё налажено. Обработать теплицы «дарами природы» – дело всего двух часов. Так что теперь целыми днями только и занимаюсь тем, что заучиваю новые формы, читаю учебники за первый курс университета, ну и играю с детьми.

Ребята, что повзрослей, пристроены в училища и высшие учебные заведения Сибирска. Там учатся и живут, предоставили им общежития. Ну а младшие ходят в нашу только отстроенную школу, подобрали мы учителей из холопов и каторжан.