Тут же, словно по команде, руки мои выворачиваются из суставов по направлению взгляда моих глаз. Я охватываю, плотно обнимаю замарашку, всем телом закрываю её от… От чего, пуль? По спине моей пробежались волны жара и холода. За которыми, словно дождём из странных ощущений, возникающих во время массажа, что-то приятно забарабанило. Вроде ничего страшного, да только всё вокруг искрится, и в доску летят куски льда, какие-то фейерверки, это чё, над малышкой так жестоко издеваются? В это я поверю больше, чем в то, что попал в мир магии, одним ударом разорвал человека. Этого же быть не может, как и четырёх рук, головы, повернутой на сто семьдесят, и… Повернув голову в сторону препода, вижу, как тот с яростью в глазах, вытянув посох, чё-то кастует, прям как в каком-то сериале про волшебников. Фаербол в меня под таким углом? Нет, он целит не в меня, а в девку, сука!

На подсознательном уровне ощутив угрозу, плотнее прижимаю малышку к стене, полностью закрываю собой и четырьмя руками. Странное чувство, что из спины у меня, где-то чуть выше копчика, есть ещё одна конечность, заставляют сконцентрироваться на ней. Не естественно выгибаясь, словно хрящ, переплетенный мышцами, странной штукой с двумя пальцами я с земли подбираю валяющийся мелок. Вес, форма, тактильно своей пятой конечностью я могу определить всё, что нужно. Прицельно, контролируя силу и желанный результат, с размаха кидаю мелок прямо в наставника. Кидаю не рукой, как мне казалось сначала, а хвостом, красным, длинным, с двузубой вилкой на конце. Простой школьный мелок, пробил череп мужика, с кусками мозгов его вылетел насквозь, и мир вокруг тут же замер. Пауза была не долгой. Постепенно, словно кто-то отматывает плёнку назад, меня принудительно разворачивает, заставляет ещё раз глядеть на малышку, затем на тех уродов с мечами, и главного суицидального паренька, которого мой удар фаршем по стене размазал. Урон от двух кулаков оказался сравним со столкновением с фурой. Кадет буквально выскочил из своих ботинок, ломанными костями разбившись о прочную, несущую стену.

Всё вокруг меня, сохраняя баланс, неподдельные меняющиеся эмоции, постепенно возвращалось назад, отматывалось. Казалось, в этом измерении лишь я один обладаю возможность думать, шевелить глазами, где-то конечностями, ещё и говорить. Мысли о том, что это тоже какая-то моя способность, держались в голове ровно до момента, когда я вновь взглядом пересёкся с наставником.

Он, как и я, контролировал эмоции, мог говорить и говорил со мной. По интонации я мог определить, он что-то спрашивал. Но, как и в прошлый раз, я ничего не понимал. Через неприятные ощущения, боль, словно девка позади это самое важное, что у меня есть, рукой я попытался прикрыть её от скверного взора препода. Зачем? Таков был приказ.

И вот, спустя минуту, все мы стоим на местах, в момент когда я впервые открыл глаза. Лица студентиков полны высокомерия, смеха, да и препод внезапно перестал глядеть на меня. Упёршись локтём в стол, подпирая голову, со своего места он глядит исключительно на девочку в центре. Ту самую перепачканную замарашку, что на фоне всех других, разодетых в дорогие одежды и украшения, выглядела оборванкой. Неожиданно время начало проматываться ещё дальше. По крупицам собирая информацию о случившемся, понимаю, что препод оказался тем ещё козлом. Вся группа и так глядела на малую с неприязнью, а когда она вышла, он что-то ляпнул, ещё сильнее пошатнув решимость студентки, вызвав смех у всей аудитории. Козёл, не зря я ему башню проломил, и ещё б разочек втащил, как тому блондинчику. Для препода все студенты должны быть равны!