– В этом невозможно ходить. Ещё и грудь, этот вырез, мама, мне не нравится… – Жалуется Ария. И тут она скорее всего жаловалась на то, что, по сравнению со старшей, с теми молочными долинами, Арии просто нечего показать.

– Всё должно быть в идеальных пропорциях. – Успокаивает Арию Шалли и злобно косится на Катрин, – мы ведь не просто так одели корсет, он должен подчеркнуть красоту минимализма, а не излишек жи… – Когда девочки проходили мимо, ущипнул вампиру за зад, не дал оскорбить Катрин. Хозяйка дома заметила то, что я дернулся в сторону Шалли, но сделанное мной не увидела, от того только сильнее расплылась в наигранной улыбке, да рученьками своими ещё выше приподняла и без того величественную грудь.

Вампиршу чуть не разорвало от негодования.

Дилижанс с охраной в числе шести всадников прибыл ровно в назначенное время. Мои девушки не спали вторые сутки, волнение от грядущей сделки поддерживали их в определенном тонусе. Они устали, но сделать самый важный в их жизни шаг ещё способны.

Что ж, вперёд, навстречу мечте, деньгам, славе!

Дорогие костюмы и роскошь – пыль в глаза простым смертным. Чтоб ослепли, чтоб не видели того, что прячется за всей этой роскошью и наигранными улыбками. Власть, деньги, кровь… За каждой расписной тарелочкой, за каждой серебряной вилочкой, красивым костюмом и безделушкой на теле «великих господ» кроется человеческая боль. У входа в заведение, ожидая своих покровителей, томилось три десятка вооруженных до зубов воинов. Часть наёмники, такие, коим академическая стража и в подметки не годится. Вторая часть, удивительно и невероятно – рабы, заклейменные. Как я и предполагал, эти парни те, кто просто по природе измененной души не могут предать, стали костяком, элитой и главной защитой для самых влиятельных, способных купить даже человеческую душу людей.

От кареты, по дорожке из красного ковра, я медленно брёл рядом с Арией, разглядывал искорёженные временем лица коллег по цеху, оценивал их ауру. Типы реально страшные, большая часть словно только и ждёт возможности схлестнуться с кем-то сильнее их, погибнуть или убить, доказав в очередной раз свою силу. Да… Таким в академии и вправду делать нечего. Всех мелких, заносчивых и высокомерных пиздюков, как кур перетоптали бы.

В фойе ресторана суетливый мальчишка встречает моих женщин, открывает им стеклянные двери, за которыми, стоя по обе стороны проёма, склонив голову, ждут поменьшей мере ещё четыре официанта.

– Рады приветствовать вас в Золотой вишне. – Говорит один из работников. – Госпожа Тау Шень ожидает вас, позвольте сопроводить за столик.

Шалли, Катрин и Ария проходят, на моём же пути возникает два прислужника. Простые, молодые парни с виду напоминающие официантов, грудью встречают меня. Преграждают путь. Кажется, я здесь лишний?

– Пропустить. Это пробуждённый фамильяр, а не просто слуга. – Говорит всё тот же простой и в то же время очень странный мужчина. Стрижка под горшок, бледная кожа, фрак, рубашка, добродушный взгляд и аура, как серая дымка, за которой не разобрать истинных эмоций.

После слова «фамильяр» ребятки на моём пути переглянулись, «мол, не ослышались ли», поглядев на меня ещё раз, расступились. Переспрашивать у «босса» никто не осмелился. Прохожу дальше, мимо широкоплечих и стоящих за ними, двух сладеньких, смазливых девочек официанток. Дорогостоящая косметика, причёски, соблазнительные костюмчики, подчеркивающие каждый изгиб их молодых, сексуальных тел – это не просто работницы.

Внутри меня вновь разгорелось пламя. Заглянув в светло-зелёные глазки малышки, встречаю искусственно созданную, уставшую улыбку. Этой молодой и красивой не интересен слуга и тем более фамильяр. Она ожидает компании рыбки покрупнее. Или скорее даже не рыбки, может, целого кита… Вроде тех двоих мужчин, коих я заметил за одним столом с азиаточкой Шень.