Соломенные куклы разрослись в пять раз, став похожими на нелепо перебирающих лапками карликов. Словно ошалелые, у всех на виду, они отчаянно рванули в поджидавшую их ловушку.

Турецкая брань всполошившихся солдат коснулась наших ушей.

Порождения врожденного дара Лиллит тотчас же, вопреки окрикам турецкого чародея, пытавшегося остановить свою бестолковую нечисть, схлопнулись. Тиски чаровских сетей стянулись, сжимаясь меж собой и перемалывая пустышек в ничто.

А вот теперь уже настала наша очередь.

Медик, повинуясь моему приказу открыл огонь – винтовка в его руках плюнула заклинанием. Ледяная волна, заволакивая пригорок снегом, проливала стекло льда под ноги потомков янычар – земля вдруг стала слишком скользкой.

В школе у меня была пятерка по физкультуре, и первым я метнул булыжник, памятуя о сработавшем с наемниками приеме.

Сработало тогда, сработало и сейчас – ближайшие от меня бойцы, ожидая скорого разрыва, рухнули наземь.

Ко вторым в отчаянном броске рванулась выданная мне тем солдатиком граната. Зло шипя, испуская искры огня, она вертелась. Дымил бикфордов шнур.

Взрыв ухнул, скосив уставших ждать его турок: несчастные, посеченные осколками, словно оловянные солдатики, валились наземь.

Маг успел закрыться чародейским щитом – град осколков бестолково долбился о выставленный им заслон.

Я моргнул, позволив себе право смотреть на мир эфемерным зрением. Любовь, ненависть, неизбывный ужас вперемешку с отчаянной трусостью – фантомы успешно воплощали в себе пусть и не до конца человеческие, грубо ограненные, но эмоции.

С клинком наголо я выбрал ту нить, что бежала от чародея, рванул к нему сквозь пространство.

Вынырнул я дальше, чем мне хотелось бы, чуть не угодил во вторую, скрытую за густой листвой на земле ловушку. Турецкие кривохвосты разве что не завыли с досады, солдаты же никак не ожидали моего появления.

Не ожидали, но были готовы стрелять на поражение. Первичное ошеломление шустро сменилось уверенностью, и с десяток стволов вмиг уставилось в мою сторону, прежде чем грянул залп.

Я рванул за нить еще раз, теперь уже юркнув совсем в другом направлении – маг успел за этот миг разве что только развернуться, беспомощно выставив перед собой руку.

Инстинкт самосохранения успел выжать из его маны последнее заклинание, а я помог ему родиться – огненный вихрь разразился мгновением позже, прежде чем чародея изрешетили его же солдаты.

Пламя рвануло повсюду – до чего только могло дотянуться. Густой черный дым повалил в небо, быстро, словно наперегонки со мной, запылала трава.

Лиллит не сидела без дела – словно научившись у меня, она вселяла в души врагов отчаяние вперемешку с диким равнодушием – еще пару мгновений назад горевшие огнем ярости бойцы теперь жаждали не мести за павших собратьев, а только того, чтобы их оставили в покое.

Не сумев выдержать ее напора, они падали наземь, хватаясь за голову. Лиллит тотчас же удостоилась моего одобрительного взгляда – а я ведь даже и не знал, что она так умеет.

Застывшая посреди пожарища, будто только и ожидая чужой пули, она тоже как будто не ведала об этом.

Транс, понял я, и рванул к ней. Дело было почти сделано, можно уходить. Три сотни бойцов поредели слабо, но уже были обнаружены, а огонь бежал к пороховым запасам.

Паника сделала свое дело – вместо того чтобы бежать, засадный полк замешкался в ожидании приказов, но их не поступало: видимо, убитый чародей был важной шишкой.

В последний миг я успел к Лиллит. Сбил ее с ног, навалился сверху, закрывая собой. Сейчас, подсказывало нутро, будет крайне жарко…