К концу ее монолога я уже готова была повеситься на своих собственных атласных трусиках.

– На самом деле я пишу о проблемах фармакологических и субстанциональных аддикций, – ляпнула я с самым серьезным видом, надеясь, что это порядком собьет ее с толку. Я действительно должна была написать небольшую, тысяч на пять знаков, заметку о зависимостях, в частности, о модном нынче недуге шопоголизме, страдать которым в этом сезоне куда более престижно, чем пресловутой анорексией. Я просмотрела несколько источников о зависимостях и теперь смело могла щеголять терминами вроде «аддикиця» и «аддиктивный компонент».

Снежана удивленно захлопала ресницами и уставилась на меня так, словно это я изобрела солярий, выпрямитель для волос и лифчик, увеличивающий грудь.

– Как ты сказала?! Аддикция? – без запинки повторила она и, понизив голос, спросила: – Так значит, ты тоже знаешь про addict?

Теперь уже я смотрела на нее, как дикарь на шамана.

– В каком смысле? Какой еще addict? Dior Addict? Ты о чем?

– Об этом все говорят. Неужели не слышала? Новая городская история про какую-то девчонку – аферистку, которая придумала, как управлять людьми…

– В смысле управлять? – переспросила я.

– Ну вот так… она может заставить их делать все, что угодно. Например, изменяет тебе парень, а она может сделать так, чтобы он стал самым верным мужчиной в мире. Или, например, она знакомится с олигархом, что-то делает с ним, и он – бац – и слетает с катушек, отдает ей свои деньги, переписывает на нее имущество.

Я скептически ухмыльнулась: мы все знаем, что надо сделать и как воздействовать на мужчин, чтобы он переписал на нас свое имущество. В конце концов, разводить сильный пол на деньги сейчас уже, по-моему, даже в школах учат.

Словно прочитав мои мысли, Снежана возбужденно прошептала:

– А главное, она с ними даже не спала! Понимаешь, просто что-то такое делала, и они все ей давали, ничего не прося взамен… Ходят слухи, что она умеет подсаживать людей на себя, как на наркотик: они впадают в зависимость и ничего не могут с собой поделать.

Мой скептицизм начинал уступать место любопытству:

– То есть ты хочешь сказать, что она – профессиональная манипуляторша?

– Вроде того, – авторитетно заявила Снежана.

– Должно быть, это просто городской миф, – предположила я. – Кто-то нанюхался и сочинил историю для запугивания олигархов, мол, бойтесь, среди вас настоящая авантюристка, профессиональная хищница и все такое.

Снежана укоризненно посмотрела на меня:

– Какой же это миф, если известны имена жертв? От ее фокусов пострадала куча народу: Павел, хоккеист из НХЛ, Анатолий Афанасьев – пивной магнат, Юра Орлов – певец, куча «рублевских детишек». Наконец, Марго М. – модная писательница…

– Марго?! – переспросила я в изумлении. Все перечисленные имена были для меня слишком звездными, со страниц светской хроники. А Марго – совсем другое дело. Она печаталась в том же издательстве, что и я. И хотя была суперзвездой женской глянцевой прозы, а я начинающей амбициозной акулой пера, мы были знакомы и несколько раз пересекались. Через Марго я, пожалуй, смогла бы выяснить подлинность этой истории. И если все это на самом деле правда…

На мгновение у меня голова закружилась от мысли, какой это может получиться репортаж: идеальное сочетание острого и сладкого!

– Ты сказала, что Марго стала жертвой этой авантюристки… Что же, она и с женщинами тоже? – спросила я.

– Да нет… – Снежана загадочно сощурилась. – Говорят, у нее был напарник… – и выжидающе покосившись на меня, она возбужденно спросила: – Так что, ты об ЭТОМ пишешь?