Тот вечер закончился крепкими объятиями и взаимными признаниями в любви, и Зои теперь думала о том, что расстается с прекрасными женщинами, и клялась не терять с ними связи.

А этим утром она чувствовала себя абсолютно больной и испуганной. Грязный, уродливый Лондон показался вдруг надежным убежищем, а решение переехать неведомо куда… ну да, глупым. Накануне вечером она болтала с подругами, и все они твердили, что она очень храбрый человек, если решила начать все сначала. Но у Зои от этого храбрости не прибавилось, она стала чувствовать себя еще более глупо. Джез горел желанием уехать до того, как его поймают «парковочные нацисты», и это, похоже, беспокоило его куда больше, чем то, что Зои увозит его сына в какую-то другую страну.

Хари очень любил машину Джеза и даже сейчас явно трепетал от желания очутиться в ней и прокатиться. Джез не смотрел на Зои. Он смутно понимал, что оба они потерпели неудачу, проявили несостоятельность во всем: не смогли справиться с основными проблемами… имея ребенка, не сумели остаться вместе, вырастить его в каком-нибудь уютном и теплом месте, в безопасности. И оба они не стремились разговаривать, разве что обещали друг другу посмотреть, как пройдут эти ближайшие шесть недель.

И в самом деле, что будет делать Зои, если испытательный срок пройдет неудачно? Она отказывалась даже думать об этом, только не сейчас. Разберется, когда придет время.

– Ну, приехали, – пробурчал Джез.

На нем был коричневый замшевый спортивный костюм, отвратительно на нем сидевший, но почти наверняка стоивший целую кучу денег.

– Пока, парень.

Он легонько дернул Хари за руку и рассеянно улыбнулся в сторону Зои.

А она вспомнила тот вечер, когда впервые увидела Джеза в том баре, придя на скучное свидание с кем-то другим, – он хохотал, закинув голову назад, сверкая зубами. Он увидел ее на том свидании, когда сам был с друзьями, и понял, что дело идет так себе. Мужчина, с которым Зои тогда встречалась и имени которого не могла припомнить, налился кровью от гнева, когда она не согласилась с ним в каком-то политическом вопросе и задрожала, когда он сунул ей счет, предполагая, что они оплатят его пополам, но умудрилась сохранить на лице улыбку и посмотрела на свои часы. Когда мужчина ушел в туалетную комнату, Джез не спеша подошел к ней.

– Ух ты, – насмешливо произнес он, и Зои так изумилась и в то же время испытала такое облегчение, что расхохоталась.

– А я-то старалась принарядиться! – сказала она.

– Вижу, – кивнул Джез. – Только он похож на огрызок засохшего окорока.

– И пахнет так же, – мрачно ответила Зои.

– Ну так попрощайся, – предложил Джез, – и пойдем к нам, выпьем.

Компания его друзей расположилась в углу. И там явно было куда веселее, чем за столиком Зои. Как только ее кавалер вернулся, она встала и улыбнулась с таким видом, словно приходила на собеседование по поводу работы – по сути, это и было нечто вроде того. Зои сказала, как ей было приятно познакомиться, и сбежала раньше, чем кавалер успел изложить ей свою изумительную теорию о том, почему женщины на службе должны справедливо распределяться среди мужчин.

Джез уже заказал для нее пиво. Самоуверенный нахал. Зои была крайне взволнована.

А теперь… Вот к чему они пришли. Пожалуй, лучше ей было выбрать тот огрызок старого окорока.

– Ну, пока, – сказала она. – Созвонимся.

– Мм… – промычал Джез, оглядываясь в поисках дорожных контролеров рядом с автобусной станцией. – Ну да. Хорошо. Отлично.

И пошел к машине. Но в самый последний момент, когда уже открывал дверцу, он вдруг быстро вернулся, не глядя на Зои, подхватил на руки сына и прижался лицом к его тоненькой шее.