Раскольников перекрестился. Чацкий в упор уставился на животное, не произнося ни слова. Родион вскочил. В голове всё складывалось. Уж не те ли это существа, от которых Соня хотела защитить Чацкого, стояли перед ними?

– Вы убили Соню? – спросил Раскольников.

Мужчина в пальто посмотрел на свою четвероногую спутницу.

– Сони нет, значит, больше. Как давно? – неожиданно спросил пушистый зверёк у Родиона, потому что у Чацкого было спрашивать бесполезно: он сидел как пришибленный и переводил взгляд с реки на собаку, с собаки на Родиона и обратно.

– Недавно, – неопределённо ответил Родион.

Мужчина в капюшоне выругался.

– Тебя как звать? – обратился он к Раскольникову.

– Родион.

– Ищущий справедливости убийца старушек, значит. Кто второй?

Чацкий встал рядом с Раскольниковым. Ему казалось, что они попали в западню. Говорящая собака и этот человек не внушали доверия, Родион тоже, но его знала Соня.

– Забудь, что ты нас видел, и убирайся отсюда, – скомандовал Саша.

Животное попыталось лапками закрыть уши. Базаров стоял, не шелохнувшись. Воспользовавшись заминкой, Чацкий и Раскольников бросились бежать вверх по лестнице.

– Не верю, – донеслось ледяным тоном из уст незнакомца.

И беглецы оказались на том же месте, где и несколько секунд назад.

– Прости, мальчик, но я не тот противник, который тебе по зубам, – сказал человек в капюшоне.

– Что это было сейчас? – опешил Чацкий.

– Нигилизм, – ответила Муму. – Ни во что не верит он, в смерть даже вашу. А отпускать и подавно не желает он вас.

Родион вздохнул.

– Значит, вы – персонажи книг. У вас идёт какая-то война. И Соня очень не хотела меня вмешивать. Полагаю, и пацанёнка тоже.

Чацкий смотрел на всех как на идиотов.

– Да что за бред! Вы упоротые все? Какие книги?

– Бумажные, – съязвил Базаров. – Ты кто вообще?

– Саша, – представился мальчуган, а затем добавил: – Чацкий.

– То есть, свою фамилию ты знаешь, а кто ты – нет? – удивился Базаров.

– Тогда расскажи нам всё, – сказал Родион.

Родион сидел на подоконнике в подъезде. Напротив него на ступеньках сидел молодой человек лет тридцати и курил.

– Что тебе удалось отыскать? – спросил Раскольников, скрывая волнение.

Парень молча протянул конверт. Родион вынул несколько фотографий и принялся внимательно их рассматривать. На всех фото один и тот же мужчина, напоминающий какого-то заросшего маргинала.

– И за что его? – небрежно полюбопытствовал информатор.

– Убийство, в котором он не виноват, – невнимательно ответил Родион, не отрывая взгляда от изображений.

– Классика нашей системы. Не понимаю, как ты собираешься отмазывать этого гражданина от федерального розыска.

– Сначала найду, затем обжалуем.

– Скорее всего, твой товарищ пытается пробраться к одной очень интересной усадьбе, – задумчиво проговорил молодой человек.

Родион нахмурился.

– Что ещё за усадьба?

– Знаешь, из таких, которых нет ни на одной карте. И, могу тебя уверить, что, если он туда попадёт, то уже не выйдет оттуда.

Раскольников напрягся и всем телом подался вперёд, как сеттер, почуявший дичь.

– Расскажи-ка подробнее.

– Есть у нас тут одно, как это говорится, «секретное» место. Слухов о нём ходит очень много. Дескать, там дурачков каких-то содержат. То ли дурка, то ли опыты ставят, инвалидов каких-то привозят туда и родственников их. И охраны там в количестве. Может, мусора, а может, ещё кто. Может, конечно, это всё из серии «одна бабка сказала», но у нас тут, сам знаешь, такие вещи замалчивать не будут, как ни крути. Город бесов же.

– Допустим, я хочу посмотреть на эту усадебку, – медленно проговорил Родион.