Рецепт эликсира выносливости оказался непрост — требовалось смешать порошок, полученный из сброшенных в полночь драконьих чешуек, со слезами сирены и приправить все это двумя волосками из гномьей бороды. Я передернулась, представив эту ядерную смесь.

— И почему нельзя было простой рецепт написать в духе «стакан молока на стакан муки»? — пробормотала я. — И где мне дракона искать?

Повздыхав над своей нелегкой долей, я пошла в тот самый зал, где разговаривала со свитком. Неудача с рецептом меня огорчила, но не остановила. Теперь помочь умирающей птице стало делом чести.

Склад не порадовал меня ничем, кроме трех десятков деревянных ящиков, наполненных книгами. Посмотрев на покрытые слоем пыли полки, я покачала головой, игнорируя зуд в руках. Хотелось прибраться здесь: создать каталог всех книг, завести карточку на каждый свиток, расставить все по алфавиту или иным указателям, до блеска натереть деревянные полки и вымыть пол. Когда я увидела мышь, лакомившуюся уголком лежавшей на полу книги, топнула ногой. Грызун, посмотрев на меня бусинками глаз и будто подумав, все же неторопливо уполз в щель.

Оставив позади склад, я толкнула еще одну дверь и оказалась в коридоре, из которого выводили еще четыре двери. За первой обнаружилась гостиная. Сложенный из камня камин, в котором потрескивал огонь, диван и кресла перед ним, толстый ковер на деревянном полу — от комнаты веяло уютом и спокойствием. Я покачала головой, прогоняя вспыхнувшее было желание сесть и выпить чашечку чая перед камином.

За другими дверями нашлись небольшая кухня, туалетная комната с большой деревянной ванной и спальня. Я отметила, что везде горят свечи, будто хозяйка отлучилась лишь на минуту. Сразу же поняла, что Валенсия оставила свет специально. Для меня. Внутри вспыхнула злость. Надо же, заботливая какая! Лучше бы сидела в своей лавке и не дергала двойников из другого мира.

В спальне я задержалась, изучающе рассматривая обстановку. Широкая деревянная кровать застелена вышитым шелковым покрывалом, камин по бокам украшают небольшие каменные скульптуры драконов, окна прикрывают плотные зеленые шторы с золотыми кистями, ковер на полу, в котором утопают ноги, тоже вышит золотыми нитями. В установленном около кровати зеркале в серебряной оправе отражается мое сосредоточенное лицо. Под туалетным столиком, поверхность которого заставлена ароматическими маслами, духами и еще какими-то склянками, прячется резной сундучок. Изысканный расписанный цветами шкаф, в который еще предстояло заглянуть, занимает целую стену. Изучив обстановку, я поняла, что госпожа Валенсия ценила комфорт и любила окружать себя дорогими вещами.

Подойдя к туалетному столику, я тщательно изучила и понюхала все склянки. Какие-то из них имели знакомый запах, иные же я так и не смогла опознать. Но, судя по всему, это была косметика.

Неловко взмахнув рукой, я опрокинула один из пузырьков на пол, и он разбился. В комнате отчетливо запахло весенними цветами. Найдя в ящике батистовый платочек, я поспешила убрать осколки, но один из них коварно полоснул по пальцу. Я зашипела от боли.

— Фрокляфое невефение, — невнятно проговорила я, засунув палец в рот. И тут мой взгляд упал на сундучок.

Перебинтовав палец еще одним платком, я придвинула загадочно звякнувший сундучок ближе и откинула крышку.

5. Глава 5

На меня смотрели аккуратно выстроенные пузырьки с самым разнообразным содержимым. Насколько плохо госпожа Валенсия — негодяйка Валенсия — содержала лавку, настолько идеальный порядок царил в ее склянках. Видимо, они имели для нее бо́льшую ценность, нежели книги.