Мила мотнула головой – нет.

– Ну, ничего, как только ребята вернутся, разберемся мы с этим дворцом! Никуда он от нас не денется. Ты не переживай, с Маратом наверняка все нормально.

– Если бы он в тот вечер не вернулся во дворец! – пробормотала Журавка. – Лида, я чувствую себя такой виноватой!

– Гос-споди, да в чем же? Ты его, что ли, за порог вытолкнула? Он же сам хотел уйти к своей семье, волновался за них…

– Нет, я сделала кое-что гораздо худшее.

– Была, что ли, пособницей Креона?

Мила на шутку не отреагировала, продолжала еще более убитым голосом:

– Помнишь, в тот день Анна рассказывала нам про Валерия? Марат тогда, я заметила, здорово огорчился. Потом, когда все выходили из комнаты, мы на пару секунд задержались там вдвоем. И он сказал, даже не мне, а так, в пространство: «Я думал, у них этот Валерий был вроде шута горохового, а он, оказывается, фигура». А я как-то на автомате ему ответила: «Да, он потрясающий парень, Анна мне о нем много рассказывала». После этого Марат даже в лице изменился и сразу засобирался уходить.

– И это вся твоя вина?! – поразилась Лида. – На мой взгляд, ты просто становишься нормальной девчонкой!

Сказала и сама переполошилась в душе: вдруг Мила обидится, начнет докапываться, что она имела в виду. Но подруга только вздохнула тяжело:

– Не хотелось бы. – И тут же встрепенулась: – Ой, опоздаем же! В первый день после… в общем, помчались!

И, забыв на время все свои беды, девушки припустили наперегонки по заснеженным дорожкам. Визжали на весь парк и хватали друг дружку за одежду. Съехали с хохотом на ногах еще с одного мостика, взметнув гигантским веером брызги размокшего снега и всполошив толком не проснувшихся уток. Вдруг Мила резко тормознула и выкинула вперед руку:

– Смотри! Кто это там?

Лида посмотрела. Справа по ходу их движения сиял нетронутым снегом холм правильной формы, искусственная насыпь для разнообразия паркового ландшафта. На вершине его стоял человек.

Лица, конечно, в утренних сумерках было не разглядеть, но точеная фигурка тут же навела Лиду на мысль о Джулии. Поражало то, что одета неустановленная личность была в легкую белую рубашку, которую нещадно трепал ветер, и, кажется, босиком. Это было так странно и неожиданно, что Лида крикнула, прежде чем подумала, стоит ли это делать:

– Джулия! Это ты там?

Но девушка на холме даже не дрогнула. Она широко расставила ноги, согнула корпус, словно готовясь к обороне. И вдруг попятилась, на мгновение сложилась пополам, прижав руки к живот у. В следующий миг выпрямилась и таким памятным Лиде движением выхватила из-за пояса кинжал. Но не метнула, а, обхватив рукоять обеими руками, обрушила на кого-то. Повернулась к девушкам, как будто собиралась сбежать к ним по склону холма. Но вдруг выгнулась, забилась, словно кто-то схватил ее сзади за шею. И исчезла из виду.

Девушки, не сговариваясь, бросились в обход холма, утопая в рыхлом снег у. И – никого там не обнаружили. Джулия, если это была она, просто растворилась в пространстве.

Мила, согнувшись в три погибели, рыскала вокруг холма, искала следы. Бесполезно: снежный покров лежал нетронутым после ночного снегопада. Девушки в недоумении переглянулись.

– Это была Джулия, я уверена, – сказала Лида. – Но ведь она сейчас во дворце, а дворец…

– В другом времени. Что же мы такое видели? – обычно бледное лицо Журавки полыхало от волнения. – Призрак? Мираж?

Лида в ответ только руками развела:

– Ладно, давай все же доберемся сегодня до школы. А потом подумаем, что это было.

Но попытки осознать случившееся неизменно заставляли их сбрасывать темп, время от времени одна из девушек замирала на месте, тогда как другая упорно тянула ее вперед. Таким образом очень нескоро, но они все же вступили в пределы школьного двора. Мила, держащая Лиду под руку, вздрогнула и застыла.