Поэтому наука доходит до атомной материи, а религия – до космического сознания. Наука движется вниз, к последнему, к наименьшему знаменателю, а религия движется вверх к высшему, к наибольшему знаменателю. Они движутся в противоположных направлениях. Наука превращает все в проблему, поскольку, если вы хотите понять что-то с научной точки зрения, вы, первым делом, должны определить наличие проблемы. Религия же берет за основу тайну. Это не проблема, жизнь – не проблема. Акцент делается на том, что ее нельзя разрешить. Проблема – это нечто разрешимое, это то, что можно понять, нечто познаваемое. Возможно, сейчас у вас еще нет ответа, но его вполне можно найти. Большая часть проблемы пока еще не прояснена, но это неведение рано или поздно пройдет, и проблема превратится в нечто известное.

Поэтому в религии нельзя задавать вопросы типа: «Что такое жизнь?» Это абсурд. В религии нельзя задавать вопрос: «Что есть Бог?» Это чушь. Религия в самой своей основе нужна не для того, чтобы решать проблемы. В религии можно спрашивать, как наполниться жизненными силами, как идти вместе с потоком жизни, как жить в изобилии. Можно спрашивать о том, как стать богом, но нельзя спросить, что такое бог.

Мы можем переживать таинство, можем стать с ним единым целым, можем раствориться в нем, можем попасть в совершенно иное измерение, с совершенно другим качеством, но мы не можем ничего решить, потому что ничего нельзя решить. И все, что кажется решаемым, все, что кажется познаваемым, – это всего лишь фрагменты, части. Если рассматривать целое, то в нем нет ничего познаваемого. Мы можем лишь отодвигать от себя таинство. Все наши вопросы преходящи, а ответы кажутся ответами только для ленивых умов. Если вы обладаете пытливым умом, вы вновь и вновь будете сталкиваться с тайной, которую отодвинули от себя еще на шаг назад. За каждым ответом стоит новый вопрос. Ответ – это всего лишь фасад, занавес, скрывающий тайну.

Если вам удастся почувствовать разницу, тогда с самых первых шагов религия примет иную форму, иную окраску, иной взгляд. Перспектива станет совершенно иной. Эти техники, которые мы с вами обсуждаем, нужны не для того, чтобы что-то решать, они не воспринимают жизнь как проблему. Жизнь уже происходит. Жизнь – это тайна и таковой останется. Что бы мы ни делали, мы не сможем ее раскрыть, потому что таинство – это самая основа жизни. И ее таинственность не случайна, не зависит от обстоятельств, это то, что нельзя отделить от жизни, это и есть сама жизнь. Поэтому, с моей точки зрения, чем глубже вы погружайтесь в тайну, в таинство жизни, тем религиознее вы становитесь.

По-настоящему религиозный человек никогда не скажет, что верит в Бога; он не станет утверждать, что Бог существует. Все это очень поверхностно. Это похоже на ответы на определенные вопросы. Религиозный человек не стает изрекать подобные глупости – что Бог существует. Это настолько глубокое явление, это такая мистика, что сказать подобное может только полнейший профан. Поэтому, когда кто-то спрашивал Будду, существует бог или нет, Будда погружался в молчание. Вы спрашиваете о том, на что нет ответа. И не потому, что Бога нет, просто ответ превратит это явление в нечто такое, на что можно дать ответ. Жизнь станет проблемой, которую можно разрешить. И тайна исчезнет. Поэтому Будда сказал: «Не задавайте мне метафизических вопросов».

Вопросы могут быть только физическими. Физика дает ответы. Метафизических вопросов нет и быть не может, потому что метафизика есть нечто таинственное.