– Чему ты хочешь у него научиться? Он не учитель, он даже не ученик! Он неудачник, ничтожество, а ты великий мастер. И ты собираешься учиться у Риндзая?

– Да, – ответил лучник, – потому что я достиг мастерства только в технике. Но в своем сознании я ничего не достиг. Он неудачник в смысле техники, но в том, что касается сознания, он великий лучник и мастер. Когда стрела начинает свой путь, он бдителен. Это самое главное.

Этот лучник, в совершенстве владевший техникой, должен был учиться у Риндзая несколько лет. И каждый день его стрелы без промаха попадали в цель. Но Риндзай говорил:

– Нет, это никуда не годится. Технически стрела вылетает правильно, но ты не здесь, ты не бдителен. В своем сне ты теряешь бдительность.

В Японии воина, прежде всего, учат бдительности, все остальное второстепенно. Воин будет смелым, если он может быть бдительным. И вторая мировая война показала, что японским солдатам нет равных, их бесстрашие исключительно. Откуда оно берется? Физически они не очень сильны, но в осознанности, в бдительности не может быть страха. Они ничего не боятся, а когда появляется страх, они применяют методы дзен.

В сутре говорится: когда ты в испуге, в тревоге… Когда вы в тревоге, в сильной тревоге, попробуйте эту технику. Что надо делать? Что вы обычно делаете, когда вы в тревоге? Что вы делаете? Вы стараетесь избавиться от нее, рассеять ее. Вы пробуете разные средства, и вы все больше и больше увязаете в ней. Становится только хуже, потому что тревогу нельзя рассеять мыслью. Тревогу нельзя рассеять мыслью, потому что сама мысль в некотором смысле является напряжением, тревогой. Так что вы только помогаете тревоге вырасти. При помощи мысли вы не сможете избавиться от тревоги, а только глубже увязнете в ней. Эта техника предлагает ничего не делать с тревогой, а просто быть бдительным. Просто будьте бдительны!

Я расскажу вам одну старую историю о Бокудзю, еще одном мастере дзен. Он жил в пещере. Он был совершенно один, но время от времени в течение дня, а иногда даже ночью он произносил вслух свое собственное имя:

– Бокудзю!

И сам же отзывался:

– Да! Я здесь.

Хотя кроме него в пещере никого не было.

Ученики спрашивали его:

– Почему ты сам себя зовешь по имени, а потом сам отвечаешь: «Я здесь»?

И он говорил:

– Всякий раз, когда появляются мысли, я должен напомнить себе о бдительности, поэтому я зову себя по имени. И как только я говорю «Бокудзю» и отвечаю: «Да, господин! Я здесь», мысли и тревога исчезают.

Позднее, в последние два или три года жизни, он перестал звать себя по имени и отвечать себе.

Ученики спросили:

– Мастер, почему ты больше не зовешь себя?

И он сказал:

– Теперь Бокудзю всегда здесь. Он всегда здесь, его больше не нужно звать. Раньше я временами терял его. Иногда приходила тревога и окутывала все облаками, и тогда Бокудзю больше не было. Тогда я должен был позвать Бокудзю, и тревога исчезала.

Попробуйте сделать то же самое. Когда вы в сильной тревоге, позовите себя. Попробуйте! Это прекрасный метод. Попробуйте со своим именем. Когда вы сильно встревожены, просто произнесите свое имя – не Бокудзю, а свое собственное имя, – и ответьте себе: «Да, господин! Я здесь», и вы увидите, что произойдет. Тревоги больше не будет. Хотя бы на одно мгновенье вы увидите проблеск чистого неба по ту сторону облаков, и этот проблеск можно будет расширить. Когда вы узнаете, что в бдительности тревога исчезает, вы приходите к глубокому пониманию собственного существа и его внутреннего устройства.