Корам покрепче взялся за палку; Софи распласталась еще на долю дюйма ниже. Гиена-деймон подалась чуть вперед и показалась полностью; из-за ее спины неслышно выступил человек. Корам и Софи заметили пистолет у него в руке за мгновение до того, как он прижался к стене и утонул в тенях.

Воцарилась тишина, только вода все капала и капала с крыш. Корам подумал, что Софи надо было спрятаться за баком, а не притаиться на его крышке – слишком уж она была на виду…

Раздался тихий звук, будто человек сплюнул, – пистолет оказался газовый. Пуля с лязгом ударила в бак; тот перелетел через голову Корама и загромыхал во тьму переулка. За миг до этого Софи взвилась в воздух и приземлилась рядом со своим человеком.

Газовый пистолет плохо держал цель на таком расстоянии, но вблизи был достаточно смертоносен – его придется срочно нейтрализовать. Цыган и кошка замерли. Медленные шаги приближались к ним: уже были отчетливо слышны сопение и ворчание твари и цоканье ее когтей по брусчатке. Корам подумал: «Давай!» – и в тот же миг Софи с выпущенными когтями прыгнула туда, где у гиены, по всей вероятности, сейчас находилась голова. Незнакомец выстрелил еще дважды, и одна пуля прошила шевелюру Корама.

Стрелок выдал себя. Корам ринулся вперед, нанес во мрак удар дубинкой. Попал по руке? плечу? – и выбил пистолет.

Когти Софи – все, сколько их у нее было, – крепко засели в морде и шее гиены. Деймон неистово мотал головой, пытаясь сбросить ее и колотя кошку о землю и стены. Корам увидел, как человек наклонился за пистолетом, и прыгнул вперед, чтобы снова ударить палкой, но промахнулся, поскользнулся на мокрой мостовой и рухнул к ногам нападавшего. Быстро перекатившись, он пнул ногой наугад туда, где валялось оружие.

Его ботинок наткнулся на что-то… что, гремя, запрыгало по камням в сторону, а человек с размаху пнул его под ребра, а потом навалился, пытаясь задушить. Противник оказался крепкий и жилистый, но у Корама все еще была в руке палка, которой он и ударил его под дых, как ножом, со всей силы. Раздался короткий «ах!», противник закашлялся и ослабил захват, но Корама тотчас накрыла волна паники: гиена сумела освободиться от кошки, вырвала у нее клок шерсти своими чудовищными зубами, и сомкнула челюсти у Софи на голове.

Корам инстинктивно взвился – человек свалился с него – и, размахнувшись, со всей силы нанес удар куда-то в сторону гиены. Он не знал, куда попал, и надеялся только, что не задел Софи, – но удар был поистине жесток. Он услышал, как треснули кости, и увидел в сумраке, как кошка пытается вырваться из челюстей монстра. Цыган восстановил равновесие, прицелился и обрушил град ударов на уже сломанную лапу гиены, не ослабляя натиска, ибо стоит той захлопнуть пасть – и Софи с Корамом умрут в то же мгновение.

Гиена разжала зубы и завопила; Софи вывернулась и, невзирая на отвращение, вцепилась в руку незнакомца, разрывая кожу когтями и пуская кровь. Человек, крича от той же боли, которая терзала сейчас его деймона, вырвался и кинулся прочь, волоча за собой гиену. Та рычала и щелкала зубами от нестерпимой муки и ярости. Корам охотно последовал бы за ними и довел дело до конца – теперь, когда оба врага были ранены, – но не успел выпрямиться, как потерял сознание и снова упал на мостовую.

В себя он пришел несколько секунд спустя. Кругом царила тишина. Кроме них с Софи, в переулке никого не было.

Голова у Корама кружилась. Он попробовал сесть, но Софи сказала:

– Лежи. Пусть кровь прильет обратно к голове.

– Они ушли?

– Убежали. Ну, во всяком случае, он. Не думаю, что