В памяти Чарли и по сей день было живо воспоминание о том, как однажды, вернувшись домой, она обнаружила наполовину наполненную растаявшим льдом ванну и завернутую в полотенце сестру, сидящую на полу с посиневшими от холода губами.
– Нужно было подольше не вылезать, – посетовала тогда Поузи, стуча зубами.
Чарли молила сестру больше не делать ничего подобного, но та не унималась. В другой раз она решила расщепить себе язык, привязав к имеющемуся в нем пирсингу рыболовную леску и принявшись медленно тянуть, чем, конечно, причиняла себе мучительную боль. Она откуда-то узнала, что, если научится синхронно орудовать мышцами обеих половинок языка, то приучит мозг к так называемому «раздвоенному сознанию». А это второе, что требовалось каждому сумеречнику, – после оживления собственной тени, разумеется.
Насколько Чарли могла судить, Поузи удалось добиться лишь легкой шепелявости.
Зевнув, Чарли проверила сообщения на обоих своих телефонах. На ее настоящий номер пришло приглашение на барбекю от Лоры, ближайшей школьной подруги, у которой теперь было трое детей и совсем мало свободного времени. Также она обнаружила просьбу от другой подруги: побыть барменом на ее свадьбе, которую предполагалось справлять на заднем дворе, и спам из магазина о распродаже амулетов из оникса.
Потом она переключила внимание на одноразовый телефон и набрала сообщение Адаму, решив возобновить попытки до него достучаться:
«Давай встретимся? В каком-нибудь уединенном месте. Я не хочу, чтобы нас видели вместе».
Самым сложным было заставить его заглотить наживку. Как только он скажет ей, где находится, ему крышка. Дорин тут же устремится туда и с криками потащит домой.
Чарли пожалела, что нельзя с такой же легкостью и Поузи вправить мозги. Никакая афера, махинация или ограбление тут не поможет.
«Завтра?»
Учитывая, что ее машина вышла из строя, это будет непросто.
«Годится, – тем не менее напечатала Чарли. – Я могу утром, перед занятиями».
«Утром никак».
Она в отчаянии стиснула зубы. Не зная точно, когда Адам появится, ей придется организовать слежку за местом предполагаемой встречи. А ведь она притворяется сумеречницей Эмбер, которой вообще ходить на работу не требуется! Тогда Чарли решила подпустить туману:
«До полуночи я буду кое-чем занята, зато готова встретиться с тобой после».
Адам в ответ послал ей одобрительно поднятый большой палец и подмигивающий смайлик, после чего выдал свое местонахождение в номере гостиницы «ЭмДжиЭм» в Спрингфилде, и Чарли вдруг ощутила укол вины, как будто назначала свидание.
«Ты не делаешь ничего плохого», – мысленно заверила она себя.
Ладно, кое-что неправильное во всем этом определенно было, но совсем не в том смысле, в каком представлялось на первый взгляд.
– Ты хоть слышала, что я тебе только что сказала? – донесся до нее голос Поузи.
– Ну, конечно, – тут же солгала Чарли, а сестра закатила глаза и пнула ножку ее стула ногой в тапочке-единорожке.
– Я нашла видеоролик, в котором люди принимают аяуаску[3], а потом, выполняя определенные действия, оживляют свою тень. На досках объявлений все из-за этого прямо помешались. Я знаю одного парня, у которого есть домик на озере Квинсигамонд, и он хочет, чтобы мы с ребятами воссоздали то, что показывают в видео, – если кому-нибудь удастся достать что-нибудь галлюциногенное.
Чарли удивленно вскинула брови.
– Да от этой дряни всю ночь блевать будешь! И кое-что похуже.
Поузи в ответ лишь плечами пожала.
– Раздобыть сможешь?
Чарли попыталась решить, насколько эта идея плоха.
– Ну, не знаю. Поспрашивай в Гэмпширском колледже. Если кто-то из местных им торгует, то только там. Или, когда поступишь в Массачусетский университет, кто-нибудь синтезирует для тебя в биолаборатории.