– Ничего из этого вы не будете есть. Будете есть то, что я вам дам.

А если кто-то долго выбирал, то Эдзё кричал на своего маттре:

– Пан Адась, дайте пану войту «Огнем и мечом» для чтения.

Вот кто-то из завсегдатаев кричит:

– Эдзё – платить!

Эдзё скрупулезно считает:

– Одиннадцать злотых на крюк, а если наличными, то плати, пан, семь грошей и гуляй домой.

Но как появится некий «турист», то Эдзё считал:

– Пятнадцать злотых; плати, пан, двадцать, и иди, пан, домой. – А когда кто-то возмущался, то Эдзё отвечал: – Так пусть пан помещик покажет легитимацию Союза литераторов польских или Союза художников-пластиков… и ничего пан не платит, потому что на вывеске, как бык, указано: Кнайпа литературно-художественная.

В зависимости, кто сколько себе заказывал, приезжала батарея расставленных на подносе напитков, которые были особенностью «Атласа». На подносе были выставлены бокалы с самыми разнообразными водками: чистой, горькой английской, старкой, вишневкой, «немовкой» (наливка из зеленых орехов), дереновкой, сметанковкой (дереновка, залитая чистым спиртом, приобретала цвет сметаны), ратафией и любчиком малиновым (немного сока малинового, залитого спиртом «Бонгоут»).

А к этой батарее приезжала другая особенность кнайпы – «порция сельдей». Были это филе сельдей в соусе капарковом, томатном, сметанном, майонезном, грибном и винном, которые можно было в буфете купить за 1,60 злотых (5 штук в банке) или 3 злотых (10–12 штук в банке).

Кнайпа функционировала также как покои для завтраков. Завтрак здесь стоил полтора злотого и был очень вкусным.

Как вспоминает бывший львовянин Анджей Хцюк, сюда сходились тропы всех выдающихся личностей Львова, а это, в свою очередь, притягивало и гостей из других городов. Желание пообщаться с писателями, журналистами, художниками, актерами проявляли и «денежные мешки» – нефтяные предприниматели, банкиры, помещики, графы и князья. Здесь за одним столом сидели выдающиеся поэты и неудачники-графоманы, мятежные студенты и комиссары полиции, священники и революционеры, чиновники и варьяты, профессора и генералы. Все вместе они здесь избавлялись от условностей, с которыми должны были считаться вне этого учреждения.

Постоянная публика имела свои столики, а пан Эдзё помнил все их любимые блюда и напитки. Потому и цены были разнообразные – на любой кошелек. Художественная публика и студенты имели возможность утолить голод и жажду с одним лишь злотым в кармане. Так называемое «артистическое» блюдо стоило лишь 60 грошей.

Каждую пятницу сюда сходились профессора и врачи после своих врачебных собраний. По четвергам в малом зале между пятью и семью вечера собирались немецкие студенты. За столом мецената Перацкого собирались «эндеки», рядом находился «демократический стол» во главе с Бартлем, а за другим столом – «Союз Ста», который собирался вокруг «Слова Польского».

Чтобы удовлетворить самые разнообразные прихоти посетителей, хозяин переманил к себе поваров князя Сангушко с Гумниск. Но здесь не только ели, пили и общались. Здесь проходили концерты, литературные вечера, презентации новых картин, новых ролей. Понемногу создалось своеобразное братство «атласовцев», которые основали мир в себе и передавали его друг другу как величайшее сокровище. Родители приводили сюда своих детей, а те, повзрослев, также занимали свое место в этом Вавилоне характеров и оригиналов.

Каждый из залов – Белый, Зеленый, Серый, Бочковой, «Художественный» – имели своих постоянных посетителей и днем и ночью, так как «Атлас» работал круглосуточно.