Мать подтолкнула сына в спину, заставив переступить высокий порог отцовского кабинета. Пэйши неуклюже споткнулся и, взмахнув руками, чтобы удержать равновесие, замер посередине комнаты. За спиной раздался возмущённый материнский вздох, заставивший его смутиться, словно юная девица.

Пэйши мысленно проклял все пороги в мире смертных и нервно улыбнулся.

— Сын почтительно приветствует отца!

Повелитель Ли находился на своём рабочем месте — сидел за широким столом из орехового дерева и пил чай. Подняв глаза на вошедших, он не выразил ни удивления, ни возмущения — просто аккуратно поставил чашку на поднос и откинулся на резную спинку высокого стула, всем свои видом показывая, что готов слушать.

— Дорогой, сяо Ли пришёл к тебе с докладом, — поспешила сообщить госпожа Фэнчу.

Наверняка матушка недовольна его нерасторопностью! Представив материнское лицо, Пэйши залился краской до самых ушей.

А ещё он прекрасно видел собственное отражение в тигриных глазах напротив — их насыщенно-жёлтая радужка при боковом освещении шла синеватыми всполохами, делая это отражение ещё более жалким. Редчайшее сочетание кварцевого оттенка и небесных молний, от которого даже ему, родному сыну, становилось жутко!

— Надо же… — наконец едко отозвался повелитель Ли. — Пришёл с докладом? Прекрасно! А то мне показалось вначале, что в гости пожаловал уличный актёр.

Ли Пэйши почувствовал, как под тяжёлым взглядом отца на затылке шевельнулись все мелкие волоски, выбившиеся из высокого пучка. Он покашлял, прочищая горло, и тихо ответил:

— Прошу у отца прощения, за то, что побеспокоил его в столь поздний час…

— Оставить эти церемонии, Пэйши. Я уже знаю всё о нападении на гуна Дицю Ся Чжункана, — повелитель Ли вновь взял чашку в руки и, повертев тонкостенный фарфор в сильных пальцах, окинул взглядом стоящую за спиной сына госпожу Фэнчу. — Ты довольна воспитанием своего сына, дорогая?

— Кх…кх… — нервно закашлялась та, но всё равно смело выступила вперёд, словно прикрывая собой бестолкового ребёнка. — Но это и твой сын, уважаемый супруг!

— Точно… он мой сын... — чашка вновь оказалась на столе. — Поэтому у него нет права разрушать мои планы и вредить клану Ли. Разве я распоряжался привлекать к делу низших демонов? Сяо Ли, какое задание ты получил?

— Я… — Пэйши на мгновение растерялся, чувствуя, насколько сердит отец. — Отвечаю повелителю: мне поручено изобразить покушение на гуна Дицю.

— Так почему же по твоей милости он едва не погиб?

— Я подумал… подумал, что будет лучше, если наш клан не станет участвовать в этом.

Прямая, словно меч бровь повелителя Ли изогнулась красивой дугой, изображая удивление.

— Подумал? — переспросил он.

— Дорогой… — тут же спохватилась госпожа Фэнчу. — Он сделал это из благих намерений!

— Помолчи! Сейчас я говорю с сыном, — резко оборвал её повелитель Ли. — Он подвёл меня. Как можешь защищать его? Ты лучше остальных знаешь, что цена этой ошибки — Долина целителей. А сердце долины бесценно для высших демонов! Но сейчас оно в руках алчных и мелочных смертных. Если небесные узнают…

Он недоговорил, но Пэйши и без того знал, о чём хотел сказать отец. В Долине целителей находилось нечто важное, никогда не называемое вслух. И за его утрату высшие демоны несли ответственность перед Девятью Сферами.

[Цзютянь или Девять Сфер, составляющих небесный свод (девять этажей, условно говоря) — обитель небожителей с Нефритовым императором во главе]

— О… — невнятно отозвалась госпожа Фэнчу, явно растерявшись от внезапного напора мужа.

— Я обещал наложнице Вэнь напасть на гуна Дицю, но я никогда не собирался вредить ему на самом деле. Как главе Союза демонических кланов, мне не позволено убивать смертных! Настоящей целью была Долина целителей. Наложница Вэнь должна получить указ вана, возвращающий это место семье Янь… — продолжил повелитель Ли, разглядывая сына в упор. — Но что сделал ты? Отправил туда сяньли! Необузданных животных, одержимых местью клану Снежной горы и гуну Дицю. Ты точно подумал? Или тебе показалось, что умеешь думать?