У счастья нет условий. Ты чувствуешь его, либо остаёшься безучастным. Это не зависит от уровня совершенствования, небесного титула и положения в Небесном городе. Счастье всегда чудо: бесконтрольное и всеобъемлющее.

И только сейчас Ань Син осознала, что именно заставило её в отчаянии обратиться к Оку Бога, спрятанному на высокой небесной горе Шэньчжиянь. И что способно изменить судьбу Девяти Сфер.

Ключ этой магической техники звучал, как «глубокая привязанность». Оказавших в нужных руках, такой ключ становился могущественнее воли Нефритового императора и всех, вместе взятых, богов.

***

Свадьбы на Девяти Сферах такая же редкость, как превращение в бессмертного где-нибудь в земном поселении. Поэтому у дворца Гуанхуэй, с основания Небесного города принадлежащего Богу войны, собрались все высшие небожители и около половины младших, включая прислужников.

Сюэ Цзян с трудом протиснулся сквозь толпу, чтобы оказаться ближе к главному входу, огляделся и недовольно поцокал языком. Никто здесь даже не подумал сменить традиционно белоснежное ханьфу на нечто, более нарядное.

— Как уныло, — проворчал он под нос, заработав укоризненный взгляд Бога судьбы.

«Старый лис» тоже выглядел, словно тусклый ночной мотылёк: молочно-белая мантия покрывала ослепительно-снежный шэньи с неприглядной серебристой вышивкой на подоле. Пусть тонкие нити и носили в себе отблески звёздного света, но были насколько неуместны на свадьбе, что у Сюэ Цзяна от возмущения чесался язык.

Сказать бы сейчас вслух, насколько нелепы старые боги в своих выцветших одеждах! Но подруга, на свадьбу которой он пришёл, всегда напоминала: нельзя хватать скорпиона за хвост. И Сюэ Цзян был с нею полностью согласен. Высшие небожители сварливы и злопамятны. К тому же в их глазах любой из клана Асюло, особенно из молодого поколения, — дерзкий и невоспитанный выскочка, ничего не понимающий в праведности.

Он подозревал, что и на свадьбу все собрались к главе клана Асюло не только из любопытства. Искали, к чему бы придраться и о чём поворчать в ближайший год!

Поэтому он мысленно похвалил младших небожителей дворца Гуанхуэй — тот украсили роскошно и со вкусом. Здание само по себе мало чем отличалось от сотен других в Небесном городе: нефрит, белый мрамор и золото — традиционное сочетание для тех, кто считает себя настоящими праведниками. Но колонны обвивал алый шёлк с золотыми иероглифами, должными призвать счастье. Вход и оконные проёмы украшали венки из красных пионов, не вянущих благодаря использованной духовной силе. А мраморные полы выстилали тысячи персиковых цветков и мелкие ветви хайтанов.

Насколько Сюэ Цзян видел от входа: внутренний дворик, примыкающий к саду, был забит столами из прозрачного хрусталя, уставленными холодными закусками и вином. Десятки невидимых глазу музыкантов извлекали из гуциней витиеватую мелодию, услаждая взыскательный слух гостей.

Будучи наследником семьи асурского военного, Сюэ Цзян не слишком жаловал этот инструмент. Тот в его понимании звучал настолько же скучно и блёкло, как выглядели привычные одеяния небожителей. Совсем не свадебная музыка! Но глава Асюло прав — теперь старые лисы не обвинят его в отсутствии вкуса.

К счастью, тоненькие всхлипы струн затихли, как только близ дворца показалась невеста. Сюэ Цзян провёл восторженным взглядом её стройную фигуру, укутанную в красные шелка с золотом. Мантия выглядела настолько длинной, что казалось, занимает собой половину нефритовой лестницы. Он искренне удивился, как Ань Син ещё не упала. Видимо, прислужница, сопровождавшая её, хорошо знала своё дело?