Прямо за матовыми дверями начинались огромные теплицы с округлыми крышами. Никакого выхода на улицу. Каркасы плотно примыкали к оштукатуренной стене здания и ровными рядами уходили вдаль. Мощные прожекторы добавляли яркости в пасмурный день. А сквозь полупрозрачный потолок виднелись угрюмые тучи.

Мы торопились за ши Лорой мимо огуречных плетей и кабачковых кустиков. Узнавала я их исключительно по аппетитным плодам. После мерзкой каши на завтрак, вид нормальной еды, пусть и в первозданном облике, запустил каталитическую реакцию в пустом желудке.

Между растений змеились черные шланги в сетчатой оплетке, вероятно, для подачи воды. Вдалеке люди собирали урожай с пушистых низкорослых растений. Мне не удавалось разглядеть овощи или ягоды. Но сам агрокомплекс производил впечатление хорошо отлаженного предприятия.

Пока я отвлекалась по сторонам, ши Лора привела группу к томатным посадкам. Ароматная листва зеленела над головой, а внизу на подвязанных к шпалерам стволах краснели плотные грозди ровных глянцевых плодов. Набрался полный рот слюны, которую пришлось шумно сглотнуть.

– Так как томат многолетнее растение, – начала лекцию ши Лора. – Даже на стадии созревания плодов происходит непрерывное цветение и налив новых. Конечно, если достаточно питания. Наша задача в это время проследить, чтобы почва не истощалась. Как только снимут красные помидоры, в бочку с раствором тут же поступит концентрат из таблицы три, – преподавательница указала на огромный пластиковый бак, закрепленный в начале ряда на высоте человеческого роста.

Мы блуждали между посадок, запоминали что к чему, и даже помогали подвязывать молодые растения. Пальцы покрылись едким коричневым соком, но запах приятно будоражил обонятельные рецепторы.

А я начала склоняться к версии, что в прошлой жизни все-таки была врачом! Иначе откуда мне было знать о капельницах на поливочных шлангах, выходящих из подвешенных баков? Но разумный ответ напрашивался сам собой – я хорошо училась и внимательно слушала преподавателей. Как там сказала Самара? Последний класс.

Вдалеке прохрипел звонок.

Мы с Самарой долго плутали коридорами, перед тем как вышли на широкие мраморные ступени, ведущие в огромный вестибюль!

Так вот ты какой!

Как в королевском дворце навстречу друг другу спускались две лестницы. Площадку между ними украшала восьмиконечная звезда из двух квадратов – бордового и черного. Внутри вырисовывался равносторонний октаэдр. Туда же выводили деревянные двери со стеклом, за которыми прятался актовый зал. Во всяком случае, так гласила облезлая табличка слева. А прям над ними огромная вывеска с высеченными в камне словами сообщала:

– Посев научный взойдет для жатвы народной, – прочитала вслух, когда мы спустились в центр вестибюля, и грандиозный лозунг предстал во всей красе. – Менделеев. М-да, – последнее добавила от себя.

– Еще бы знать, что он имел ввиду, – с усмешкой прокомментировала Самара. – Я уж и внимания на эту надпись с самого детства не обращала.

Двойной ряд входных дверей манил выглянуть наружу. Но оттуда стремились внутрь люди в свободной однотонной одежде. Я бы назвала ее бесцветной, но она все же была серой и коричневой, только изрядно запыленной. Мужчины и женщины разного возраста торопились на обед.

– Говорят, тут должны быть зеркала, – вспомнила, пока мы не нырнули в очередной узкий коридор.

– Да, вон там, у раздевалок. Надо?

– Хотелось бы.

Под лестницей нашлась просторная гардеробная, выглядывающая окнами на внутренний двор. В замкнутом периметре бетонные ступени врастали в пожухлую траву. Посередине в небо взмывала стройная лиственница. Пронумерованные крючки на вешалках занимали однотипные плащи с меховыми и вязанными деталями.