– Рад, что вам понравилось. Мо предлагал конфеты, но я выбрал цветы.

Мэлори замерла.

– Неужели вы взяли его с собой?

– Нет, нет! Он остался дома – с вкусными подушечками и мультиками про Багза Банни[17]. Мо обожает Багза Банни.

– Не сомневаюсь. – Мэлори поставила цветы в вазочку из прозрачного стекла. – Хотите что-нибудь выпить перед уходом?

– Все зависит от вас. Вы согласны идти три квартала в этих туфлях или поедем на машине?

– Я могу пройти на таких каблуках и три мили. Я женщина.

– Бесспорно. И поэтому я сделаю то, о чем мечтал все время с тех пор, как свалился вам на голову.

Натиск ошеломил ее. Это Мэлори сообразила потом, когда к ней вернулась способность соображать. Флинн просто прижался к ней, а его ладони скользнули по талии, по плечам, обхватили лицо.

Он поцеловал ее в губы, очень медленно и очень нежно, даря наслаждение. Каким-то образом Мэлори оказалась зажатой между столиком и телом Флинна. А ее ладони почему-то оказались у него на бедрах. И почему-то она ответила на поцелуй, даже не пытаясь протестовать.

Флинн запустил пальцы в ее волосы и игриво прикусил нижнюю губу – довольно чувствительно. У Мэлори перехватило дыхание, и нежная пикантность поцелуя уступила место пылающей страсти.

– Стой! Подожди! – Ей все-таки удалось поймать эхо тревожных звонков, звучавших у нее в голове, но тело отказалось сотрудничать с головой.

– Ладно. Впрочем, нет. Еще минутку.

Флинн просто не мог оторваться от губ Мэлори, от ее гибкого тела. Нахлынувшие на него чувства превзошли самые смелые его ожидания.

В этой девушке было что-то эротичное и пряное, словно ее губы – это редкий деликатес, который позволено попробовать только ему. И вместе с тем нежное – в бархатистости кожи, облаке золотистых волос, мягких изгибах фигуры.

Он еще раз коснулся губами ее губ и отступил.

Мэлори смотрела на Флинна широко раскрытыми глазами, настороженными и неотразимыми.

– Наверное… – Она надеялась, что долгий, медленный выдох поможет унять дрожь в голосе. – Наверное, нам пора выходить.

– Конечно. – Флинн предложил ей руку, но Мэлори отрицательно покачала головой и вцепилась в свою сумочку. – Я решил, что если поцелую тебя сразу, то не буду думать об этом за обедом, отвлекаясь и теряя нить разговора.

Он открыл дверь, придержав ее и пропустив Мэлори, и сокрушенно вздохнул. Девушка молчала, и он продоложил:

– Беда в том, что теперь, после поцелуя, мне все время хочется еще раз тебя поцеловать, и за обедом я все-таки буду отвлекаться. Если ты заметишь, что я витаю в облаках, будешь точно знать, о чем я думаю.

– Полагаешь, я не догадываюсь, зачем ты это говоришь? – Тем временем они вышли на залитую вечерним светом улицу. – Хочешь, чтобы я весь вечер думала о поцелуе. Вот что у тебя на уме.

– Черт! Тебя не проведешь. Но если ты достаточно сообразительна, чтобы раскусить подлые сексуальные замыслы мужчин, поиски волшебного ключа для тебя – детская игра.

– Неужели? Дело в том, что в жизни мне гораздо чаще приходилось сталкиваться с подлыми сексуальными замыслами мужчин, чем с загадками, в которых присутствуют боги и магические заклинания.

– Уж и не знаю почему, – он все-таки взял Мэлори за руку и ухмыльнулся в ответ на ее косой взгляд, – но меня это волнует. Поделишься опытом, если за обедом я угощу тебя бокалом вина? Возможно, какие-то хитрые трюки мне еще неизвестны.

– Предложи мне мартини, а там посмотрим.

Флинн выбрал один из лучших ресторанов города и заказал столик на террасе с видом на горы.

К тому времени, когда принесли мартини, Мэлори уже успокоилась.