- Ах пришлось! Ну ты и жук! Ну ты и паскудник!..

- Ругаться в храме запрещено, - напоминает бесстрастно священник. - Будете еще раз обращаться с просьбой к богу Варидису?

- Это мне опять платить надобно? – жалобно вскрикивает женщина. – Я и так за эти денежки неделю горбатилась!

- Один вопрос – одна плата, - подтверждает священник.

- А все из-за этого потаскуна старого! – верещит женщина. – Да я бы его…

- Пойдем отсюда! – тянет меня Макс. – Кажется, суд грозит перейти в самосуд.

- Ты понял? – возбужденно шепчу я ему. – Эти незары как детектор лжи. У них какая-то способность входить в контакт с мозгом человека.

- По-видимому, да, - соглашается Макс. – Ведь и твой аппарат работал на кристаллах.

- Скоро Авьертий такой и тебе даст, - чуть виновато говорю я. – Без него ты язык не освоишь быстро. А у нас времени совсем нет.

- Интересный будет эксперимент, - улыбается Макс.

- Ой! Это больно было. И голова потом дико болела.

- Ничего. Потерплю. Пойдем.

Мы выходим из храма через другую дверь (всего их аж целых четыре) и видим прямо перед собой эшафот.

Нет, ну я столько раз видела это сооружение в кино и в книжках, что ошибиться не могу. Каменное возвышение, на котором стоит чурбак. Неприятно коричневого цвета. И такие же бурые потеки на деревянных досках, покрывающих возвышение. «Ну может, у них тут с таких чурбачков стихи читают. Прилюдно», - нервно оглядывается в поисках поддержки на демона мой ангел, но рогатый только глумливо ухмыляется и крутит пальцем у виска.

- Ты думаешь о том же, что и я? – спрашиваю я Макса.

- Определенно здесь кого-то казнили, - замечает мой Шерлок Холмс. – И казнят регулярно.

Нездоровое любопытство заставляет меня подойти к столбу, на котором болтаются разные бумаги.

- Что там написано, Лиз? – с любопытством спрашивает Макс.

- Ерунда какая-то, - пожимаю я плечами. – Это объявление о казни, которая состоится через три дня.

- А почему ерунда?

Но я не отвечаю Максу, а просто встряхиваю головой, не желая отвечать. Надо будет спросить у Лессия, делаю себе маленькую пометочку. Обхожу столб, продолжая читать. Вздрагиваю, увидев знакомое лицо. Нет, нарисованный на гравюре человек и тот, кого я видела воочию, конечно, отличаются, да и имена у них разные, но все же такое сходство…

- Что там, Лиза? – встревоженно спрашивает Макс.

- Я тебе потом расскажу. Тем более, что мне надо сначала самой в этом убедиться. Пойдем отсюда, - тащу я за рукав Макса. Ему явно есть, что возразить, но он послушно идет за мной.

Удовольствие от прогулки почему-то меркнет. Я решительно поворачиваюсь спиной к эшафоту и веду Макса назад в таверну. Хватит с меня прогулок по Средневековью и пищи для размышлений. На сегодня, по крайней мере. А то еще и не такое увидим. Я почти физически ощущаю, как грозная тень эшафота падает мне на спину ледяным покрывалом. Надеюсь, эта встреча не была пророческой?

17. ГЛАВА 17. Дорога

- Элизе, эти недели без вас тянулись мучительно долго… – снова начинает мягко стелить Лессий. Я отвожу взгляд от гористой местности за окном кареты, на которую любуюсь под прикрытием газеты.

Карету основательно трясет, а солнце сквозь стекла печет неимоверно, отчего пришлось их опустить. Я жмусь к краю кареты в тень, радуясь каждому дуновению ветерка. Лессий попытался было жаться ко мне, но я остудила его пыл ледяным взглядом, и граф пересел назад, на сиденье напротив. Откуда начал жечь взглядом, словно мне и так мало полуденного пекла.

Воздух от зноя дрожит, отчего голубая линия дальних гор, кажется, то и дело пропадает и возникает вновь, подобная фата-моргане. Зелень еще сочная и зеленая, но подозреваю, что через месяц луга высохнут и станут белесо-желтыми. Черная туча, показавшаяся из-за дальней горы, так и не пролила на землю ни одной капли и поволокла свое брюхо за горизонт, оставив землю изнывать от сухости. Цикады стрекочут, как оглашенные. Огромные стрекозы пытаются догнать медленно ползущую карету и порой зависают в воздухе, блестя яркими, как ртуть, крыльями.