– Ну с кем-то же Веста дружит? Здесь, в нашем городе?

– Она летом вроде начала снова общаться с подругами детства, они учились в одной школе. Хотя… может, в одном дворе жили. Не помню точно. Юля и Наташа их зовут.

– Ты с ними знакома?

– Виделись пару раз, когда они с Вестой после универа пересекались.

– Как найти их, не знаешь?

– Знаю: спросить у Весты и найти.

– Ладно, последний вопрос. Кому из вас Космос хотел записку передать?

Маша замолчала на несколько секунд.

– А, этот… артист, – не без труда подобрала она подходящее слово. – Ну, если б вы его не повязали, глядишь, узнали бы, для кого письмецо-то было. Самой любопытно.

– То есть раньше ничего подобного не случалось?

– Не-а.

– Ты его хорошо знаешь?

– Учится с нами на курсе, но в другой группе. На лекциях пересекаемся. Я имя-то его сегодня первый раз услышала, мне кажется.

– А Веста с ним знакома?

– На том же уровне, – без раздумий ответила Маша. – Он с ней на остановке часто автобуса ждет, я с противоположной стороны вижу. Но никогда не замечала, чтобы они разговаривали. Послушайте, – без перехода сказала девушка, – мне еще чертеж делать…

– Моста?

– Какого моста?

– Который в южной части города возведут. Разве вы не занимаетесь его проектированием?

– Ага, сразу после орбитальной космической станции чертить начнем, – хихикнула девушка и отключилась.

С минуту я смотрела перед собой, пытаясь осмыслить услышанное. Несмотря на то, что о личной жизни сокурсницы Маша либо действительно мало что знала, либо предпочла не распространяться, кое-что интересное я от нее все же услышала.

Во-первых, мост. Вряд ли такой проект мог пройти мимо Маши, даже если у нее было иное задание. Выходит, нет никакой масштабной работы, о потере которой так переживает мать Весты? Или девушка настолько скрытная, что работает втихую, боясь, что не слишком близкая подружка из университета умыкнет либо идею, либо, того хуже, сам проект?

Во-вторых, слова Маши о Космосе. Она сказала, что ни она, ни Веста с ним не общаются. Более того, даже транспорта каждый дожидается сам по себе, хотя едут в одну сторону.

Я открыла запись с камеры видеонаблюдения, сделанную на остановке в день пропажи ноутбука, и несколько раз прокрутила ее, останавливая в интересующих меня местах. А занимал меня парень, вскочивший в автобус в последний момент. Мог ли он быть Космосом? Рост и телосложение в целом совпадали. Но проблема в том, что оба этих параметра у него самые что ни на есть среднестатистические. Больше половины студентов обладают схожими. Ну а одежда и скорость, с которой он двигался, не позволяли разглядеть парня в деталях.

Что ж, не уверена, что это обрадует Космоса, но, кажется, нам вскоре предстоит встретиться вновь.

Позади меня раздались тяжелые шаги и смех. Я обернулась: в мою сторону шли два высоких парня. Один пытался расстегнуть куртку на ходу, но молнию заклинило, и он принялся смешно дергать рукой. Второй шарил по карманам, вероятно в поисках ключ-карты. Они остановились через одну дверь от двести шестого номера.

– Стоять-бояться! – Я сделала пару шагов в их направлении и показала удостоверение.

Один из парней успел вставить карту в замок, и дверь издала характерный сигнал. Однако оба замерли, не сводя с меня глаз.

– Поговорить надо, – пояснила я.

– Надо так надо, – отозвался тот, что все еще держал в руке карту.

– Что случилось-то? Мы ж вообще ничего…

– Проходите, – предложил его товарищ.

– У нас не убрано, – напомнил второй, справившись наконец с молнией на куртке.

– Меня беспорядком не напугаешь, – улыбнулась я.