– Делиться силой, Кудряшка, это всегда сексуально, хотим мы того или нет. Особенно с тобой.

– Угу, то-то вы каждый раз орали, что вас насилуют, – огрызнулась я.

Вампир улыбнулся. На этот раз не обычной своей ухмылочкой демона-любовника из эротического сна, а самой обычной улыбкой – широкой и беззаботной. Показались клыки.

– Знаешь, Юля, твое поведение – как глоток свежего воздуха. Я слишком долго был вампиром и Князем, чтобы помнить, как это – когда с тобой шутят, смеются, острят. Мне никто не осмеливается говорить гадости.

– А вам не надоедает всеобщее пресмыкательство?

– Надоедает. Ну что, мой жестокий фамилиар, ты согласна делиться силой?

– Со-о-о-оглашайся-я-я-я-а-а-а, – трагически провыла я. – А то но-о-о-о-ос отку-у-у-ушу.

Вампир зафыркал.

– Честное слово, не стану. Клыками это уж очень неудобно делать.

– Вот были бы у вас зубы в три ряда, как у акулы…

Я широко улыбнулась, представляя эту картину.

– Тогда бы ты боялась со мной целоваться…

И куда только делся мой смех.

– Я согласна на обмен силой, только если вы твердо пообещаете, что между нами не будет секса.

– Я обещаю, что между нами не произойдет ничего такого, что ты сама не захочешь.

Хм. Очень утешительно. А если я сама захочу? Это вполне возможно. Просто я потом буду очень и очень раскаиваться. А вампир не будет. Он вообще такого слова – раскаяние – не знает. Поэтому я покачала головой.

– Между нами или не будет секса, или не будет вообще ничего. Обещайте!

– Тебе так обязательно мне выкать, Кудряшка? Правда раздражает.

Попытка перевести тему? Не удастся. Да и обсуждали мы уже этот вопрос. Но почему бы не сказать еще одну гадость?

– Я обращаюсь к человеку на «вы» в трех случаях: если человек старше меня, если я не хочу с ним сближаться, то есть он мне почему-то неприятен, и если я этого человека уважаю. К вампирам применимы те же правила. К вам конкретно – первое и второе. Вы обещаете, что между нами не будет секса?

– Я тебе действительно так неприятен, Юля?

– Вам это действительно необходимо знать, или вы просто ухо́дите от разговора и от обещания? Не удастся. Зря стараетесь.

Вампир коротко рассмеялся. Сухой, резкий смешок, словно в комнате рассыпали мешок гороха.

– Хорошо, детка. Время еще не пришло. Сегодня ночью между нами не будет секса. Обещаю. Ты спокойна?

Я слегка расслабилась в кресле.

– Слово Князя города?

– Слово Князя города.

Я обмякла и улыбнулась. Какой бы сволочью этот вампир ни был, слово он держит. Во всяком случае, держал раньше. Старался.

– Что вы предлагаете?

Мечислав скользнул к моему креслу и протянул мне тонкую холеную руку. Длинные пальцы музыканта или художника не дрожали. Рука была неподвижна, как у золотой статуи. У человека так не получится, сколько ни старайся.

– Я предлагаю тебе наконец-то поделиться со мной силой. Иди ко мне, Кудряшка. Я долго этого ждал, видит небо.

Я посмотрела на его ладонь, потом на лицо, потом опять на руку. Слишком уж он соблазнителен.

– Никакого секса?

– Я же обещал, пушистик.

Лицо Мечислава было спокойно и бесстрастно. Только в глазах горел яркий зеленый огонек. Интересно, чего стоит его обещание? Две копейки? Три? Грош ломаный? Я глубоко вздохнула, пытаясь набраться храбрости, и вложила руку в его ладонь. Железные пальцы сомкнулись у меня на запястье, мягко потянули из кресла – и я подчинилась. Я уже согласилась на все предложенное, а сопротивляться кому-то, кто настолько сильнее тебя, занятие неблагодарное. Мечислав мог бы раздавить мне кости в кровавую пыль и даже не заметить.

Я встала из кресла ему навстречу. Мы стояли так близко, что я не могла дышать полной грудью, не задевая его. Мои соски напряглись и затвердели под легкой маечкой. Мечислав опустил взгляд – и на его лице появилась понимающая улыбка. Я покраснела. Улыбка вампира стала еще шире. Теперь она приглашала, предлагала, звала… Согласись – и упадешь в бездонно-зеленый омут его глаз. Я не соглашалась. Но и спорить не могла.