А потом он возвращается домой! Целует нашу дочь! И ложится в нашу кровать!

Нос заложило, а на лице от слез и сухого места не осталось. Резко дала по тормозам, припарковавшись на обочине в незнакомом квартале. Обхватила руками руль и уронила голову. Плечи сотрясались от немого рыдания.

Где-то в глубине обожженной души я все еще не хотела верить, в то, что увидела. Даже если допустить мысль, что между мужем и его секретаршей до сих пор еще ничего не было, то не понять, что он хочет этого – невозможно.

Просидев с этими мыслями пару десятков минут, отодвинула зеркало заднего вида, достала из бардачка салфетки и вытерла растекшийся макияж. Нос опух, а белки глаз пошли маленькими красными трещинами.

Вынула из сумки не издавший ни звука мобильник.

Муж не попытался меня окликнуть или остановить, когда я сбегала из его офиса, словно ошпаренная. Не попытался набрать мой номер. А ведь понимал, о чем я подумала. Не мог не понять.

Закусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови на языке.

Не хочется ехать домой. Не хочется видеть, как он заявится ближе к ночи и вновь ляжет в нашу кровать, сделав вид, что ничего не случилось. Не хочется устраивать для мужа допрос, который уже спустя пару минут перерастет в настоящий скандал. Не хочется, чтобы все это слышала дочь…

Я привожу рваное дыхание в норму и собираюсь набрать подруге, когда телефон в руках разрывается звуком входящего сообщения:

«Я тебя жду, Мирра», и адрес офиса.

Номер не записан в памяти телефона, но я без труда его узнаю. Матвеев.  

Вскользь бросаю взгляд на часы. Без пятнадцати десять.

Устало вздыхаю. И с удивлением обнаруживаю, что нахожусь сейчас буквально возле соседнего здания.

Усмехаюсь всей ироничности ситуации. Ведь именно этого мальчишку Люба заприметила сразу же на той вечеринке в качестве жертвы для утешения женского эго. Понятия не имею, что творится в его голове, но в одном уверена точно – Матвеев сам кого хочешь, превратит в жертву.

Его компания появилась на свет два года назад. Намного позже моей. Уже через полгода из обычного продюсерского центра, каких в городе десятки, фирма вдруг превратилась в успешный многомиллионный бизнес. Обросла полезными и состоятельными учредителями, выгодными контрактами со звездами мирового уровня, и успешными сделками.

Вокруг этой фирмы ходили десятки слухов. Одни говорили, что владелец просто имеет за спиной пару влиятельных покровителей. Другие твердили что это всего лишь правильно рассчитанный бизнес-план, который при должном умении выстрелит в любых руках.

Лично я понимала, что ни один, даже самый расчётливый стратег, не сможет вывести компанию на такой уровень за столь короткий промежуток времени. Но Матвеев смог.

Что это? Удача? Или же действительно влиятельные покровители, которые ради внушительной прибыли не стесняются пройтись по головам конкурентов?

А еще, внутри царапалось чувство уязвленного самолюбия. Пока Матвеев был безликим конкурентом, которого я никогда и в глаза не видела, оно не ощущалось так сильно. Но стоило мне только осознать, что мальчишка, которого я без сожалений отшила на днях, на самом деле тот самый гениальный управляющий, достигший небывалого успеха, и оказавшийся в сто раз лучше меня в этом деле – дух деловой женщины сразу же дал слабину.

Что ему нужно от меня? Зачем он разыграл тот спектакль и зачем натравил проверку?

Стоит признать, что как конкурент – моя фирма мало могла бы его интересовать. А сорвавшийся по моей вине тендер – это лишь мелкий промах в большой пучине успеха в его делах. Почему он так заострил на этом свое внимание?