Выходит, террор был "предупредительным", а заговоры – мнимыми, вызванными общественным (или личным – Сталина) психозом. Согласиться с таким мнением трудно: оно основано на идее, внедренной в общественное сознание (преимущественно так называемых интеллектуалов) не только антисоветской пропагандой извне, но и установками, которые были даны во времена Хрущева и его последователей.

Интересный психический феномен: тот же автор в этой же книге приводит факты об экономическом, социальном и культурном развитии страны, о создании в эти годы многочисленных научных учреждений и, наконец, замечательных достижениях в области культуры. А в общей характеристике утверждает о "принижении интеллигенции", "падении культуры власти", "торжестве политической целесообразности", "крайней слабости материальной базы".

Происходит резкое расчленение идеологической установки (типа "империи зла") и фактов; исследование, основанное на фактах, подменяется набором фактов при заранее заданной идеологической установке.

Справедливости ради надо отметить, что такой подход сформировался в советской историографии еще с ленинской поры, когда существовала идеологическая установка на "единственно верное" учение Маркса-Энгельса. В угоду этому учению подбирались и группировались факты (благо, что история народов и государств предоставляет богатые возможности для подбора сведений, "подтверждающих" самые разные, противоречивые, а то и просто бредовые идеи).

Но все-таки Маркс и Энгельс были скрупулезными исследователями и незаурядными мыслителями, поэтому в их концепции исторического процесса содержится немало дельных, обоснованных положений. Этого никак не скажешь о тех, кто продолжает не столько изучать и осмысливать, сколько охаивать историю СССР.

Итак, после такого вступления попробуем вспомнить некоторые события 30-х годов, связанные с нашей темой, а также отчасти, более широко, с историей СССР.

При оценке ситуации в СССР и мире в 1930-е годы очень важно определить общие положения, без которых понять происходившее практически невозможно. Современные историки антисоветского направления невольно или сознательно сопоставляют, скажем, уровень жизни и положение трудящихся в СССР с теми условиями, которые были созданы на Западе для трудящихся (и безработных) в 1960-1970-е годы.

В действительности в первой половине 30-х годов Западная Европа и США находились в жестких тисках экономического кризиса. Это обстоятельство, помимо всего прочего, давало возможность "левым", главным образом троцкистам, рассчитывать на победоносную мировую революцию.

Однако опасность такого оборота событий, т. е. перманентной революции, заставляла в свою очередь развитые капиталистические страны консолидировать свою борьбу с большевизмом, с СССР, вести ее во всех областях – в экономике, политике, в информационной сфере. Противостоять этим усилиям молодой неокрепшей стране было чрезвычайно трудно.

Но если экономический кризис ведущих капиталистических держав заставлял их прибегать к жестким мерам перед лицом действительной или мнимой угрозы со стороны "революционного пролетариата", то в то же время капиталисты не могли отказаться от выгодных сделок с быстро развивающимся экономически СССР. (Как некогда говаривал Ленин, капиталист ради выгоды продаст вам веревку, на которой его можно будет повесить.)

Таким образом, для Запада была невыгодна полная экономическая блокада Советского Союза. Однако его очевидные успехи в социалистическом строительстве вынуждали искать некий "противовес" этой угрозе. И он был найден: фашистская Германия и милитаризованная Япония. Они с двух сторон "блокировали" СССР.