Он пожимает плечами.

– Ты всегда можешь соврать.

Я моргаю. Одновременно с возмущением во мне просыпается интерес. Что он выберет? В конце концов я и правда могу соврать. Признаваться я не хочу, поэтому хмыкаю, выхожу на улицу и жду Эрика там.

Он появляется всего через пару минут и протягивает мне белый бумажный пакет, стаканчик кофе и кивает на машину.

– Разрешишь есть там? – поднимаю бровь.

– Конечно. Сегодня прохладно.

Мы садимся. Я с интересом раскрываю пакет. Внутри бумажное ведёрко, в котором лежат жёлтые и розовые шарики, посыпанные сахаром. Я достаю розовый на пробу и кладу на язык. Сладость начинает плавиться и шипеть, как взрывные карамельки. Я удивлённо распахиваю глаза и смотрю на Эрика. Оборотень улыбается.

– Вкусно?

Я ещё свыкаюсь с ощущениями и не могу отреагировать. Странность растекается на языке будто клубничный сироп. Не знаю, как называется, но это невероятно вкусная штука. Не слишком приторная, интересная за счёт смены ощущений. Проглотив, я отпиваю латте с корицей и беру попробовать жёлтый шарик. Оказалось, что его вкус – дыня.

Эрик скалится, а я делаю вид, что не замечаю и беру следующий шарик. Очень вкусно, глупо отрицать. Он знал что брать. Такое не понравится, наверно, только тем, кто вообще не любит сладкое.

Улицы сменяют друг друга пока мы, наконец, не сворачиваем на парковку красивого здания. Я даже не сразу понимаю, что это больница. Я бросаю пустой стаканчик кофе внутрь пакета и забираю с собой, чтобы выбросить в какую-нибудь урну.

Эрик ничего не говорит, а я думаю, что теперь делать. Я проиграла ему поцелуй. Если бы нет, то не съела бы эти чудные конфеты.

Мы поднялись по лестнице и вошли в холл. Я всё боялась, что Эрик спросит, но он выглядел каким-то… настороженным?

– Всё в порядке? – спрашиваю я.

– Здесь должны стоять наши.

– Может в туалет отошли?

– Сразу двое? Нет. Эй, – он подходит к стойке регистрации, не обращая внимания на мужчин, стоящих в очереди. – А где охрана?

Девушки только руками разводят. Мол, ничего не видели, не слышали. Эрик хмурится всё сильнее, а после хватает меня за руку и тащит к лифту.

– Что происходит? – я тоже начинаю нервничать. – Думаешь, что-то случилось?

– Это клиника Марка, – поясняет Эрик. Тут даже пыль без его ведома на полки не ложится. Если на входе нет охраны, значит что-то случилось. Возьми, – он протягивает мне пакет с угощением для Арса. – Если что, мне придётся обернуться, не бойся.

Я киваю, вдыхаю побольше воздуха и медленно выдыхаю, пытаясь успокоиться и как-то незаметно для себя беру Эрика за руку. Он удивлённо смотрит на меня.

– Будь осторожен.

– Буду, малышка, не волнуйся. Будь рядом и, если что случится, беги к Арсу. Он альфа и сможет тебя перенести.

– Ты нет?

– Пока нет. Только если выиграю у сына князя.

– Понятно, – я снова медленно выдыхаю.

Мы выходим на пятом этаже в пустой коридор. Слишком тихо и очень подозрительно. Я уже понимаю, что Марк, в теории мог выселить с этажа всех пациентов, чтобы они не мешали его другу, но поставить охрану обязательно.

Эрик дёргает меня за руку и указывает вперёд. Присмотревшись, я вижу чей-то ботинок, торчащий из приоткрытой двери палаты. Жестом оборотень просит меня поставить шуршащий пакет на пол, а потом хватает за руку и ведёт вперёд.

Сердце колотится, я сжимаю его ладонь ледяными от волнения пальцами. Страшно. Очень. Почему мы идём вперёд, а не бежим отсюда со всех ног?

На середине коридора я слышу голоса. Эрик морщит нос, показывая развитые чуть сильнее обычного клыки, но вместо того чтобы ускориться, он замедляется и ступает тише.