Прямой намёк на мою нерасторопность задел, особенно из уст этого напыщенного индюка. Социальные сети немного привирали с его фотографиями. Он оказался ещё великолепнее. Настолько же хорош, насколько и надменен. Чёрт! Как можно быть таким красавчиком, особенно на фоне моего замыленного вида, и таким моральным уродом, ставящем себя выше других.

- Капучино с солёной карамелью, - оторвалась от созерцания красавчика на подошедшего официанта.

- Что-нибудь ещё? – поинтересовался тот. – У нас потрясающий малиновый брауни и грушевый штрудель с мороженым.

- Нет, спасибо. Только кофе, - отказалась от заманчивого предложения, с завистью глянув на бифштекс с овощами в тарелке перед Глебом. В моём желудке за сегодня побывал только бутерброд с сыром, две чашки кофе и переговаривающиеся друг с другом стенки. А нет. Стенки ещё вели умную беседу.

- Мы ознакомились с вашим заявлением и в корне не согласны с ним, - начал Глеб, смачно прожевав кусок нежнейшей говядины. – Мариана Дмитриевна изменила моему клиенту, поэтому, согласно контракту, она не имеет права ничего требовать.

- Верно. Но Матвей Аристархович первым пошёл на измену, вынудив мою клиентку страдать, переживать, чувствовать себя неуверенной. Не удивительно, что она решила поднять и утвердить своё либидо в постели молодого, привлекательного мужчины. Кстати, ознакомьтесь с доказательствами, - раскрыла папку и разложила по стеклянной поверхности с десяток фотографий. – Обратите, пожалуйста, внимание на даты. Слабости вашего клиента проявились гораздо раньше, чем Мариана Дмитриевна оступилась. Исходя из этого факта, мы настаиваем на выплате морального ущерба.

    К снимкам добавилась копия договора с выделенным пунктом и расчёт запрашиваемой суммы. По-хорошему, для нас в идеале стало бы мирное, досудебное урегулирование конфликта, но у богатых свой аттракцион под названием «достань, потряси и зажми».

- Интересные снимки, - задумчиво проговорил Глеб. – А ракурс какой. Как будто профессионал снимал. А эмоций сколько. Мои похуже будут.

   Он придвинул ко мне конверт, в котором лежали доказательства неверности Машки Мясоедовой. Салон автомобиля, в котором Мария извивалась на коленях мужчины, не располагал дизайнерской красотой интерьера и возможностями принимать сексуальные позы. На чёрно-серых кадрах не видно лицо любовника, зато Машкино, слегка размытое, угадывалось легко. Что было нам на руку, в уголке каждой карточки стояли даты.

- Что ж, наши пятнадцать минут подошли к концу, - посмотрел на часы Казарцев, достал из бумажника деньги и бросил рядом с пустой тарелкой. – Кофе за мой счёт.

- Когда вы примите решение? – кивнула в знак благодарности и поднялась из-за стола, жалобно посмотрев на недопитый капучино. Оставаться здесь не хотелось, желудок требовал что-нибудь сытное, жирное и вредное. Макдак или Бургер кинг.

- Мы определимся до завтра и сообщим вам, - встал, небрежно подхватил мои документы и развернулся на выход.

    Мне не оставалось иного, как идти за ним и рассматривать спину, с ладно сидящим пиджаком, и задницу, проглядывающуюся в разрезе, обтянутую узкими брюками. В голове замелькали слайды этой части тела, не обременённой одеждой, а низ живота томно потянуло отголосками свежих ещё воспоминаний. Филейная часть моего незнакомого любовника на одну ночь была великолепна. Сбитая, крепкая, с двумя аппетитными ямочками над копчиком. А как упруго она пружинила, когда мои ногти впивались в неё на пике оргазма…

    Замечтавшись, не сразу сориентировалась в изменившейся остановке. Глеб остановился на крыльце ресторана, а я впечаталась в его спину, не сумев вовремя затормозить.