– Меня зовут Чиччола, – представилась кудряшка. Раздевайся, – скомандовала она, деловито вооружаясь сантиметром и планшетом.

– Совсем? – Джесси смутилась.

– Конечно! – Помощница дизайнера недоуменно уставилась на Джесси, а потом прыснула. – Ой, извини, я совсем забыла, что ты новенькая! Мы же тебе белье будем шить!

Отвернувшись и пламенея лицом, Джесси стянула кофточку и бюстгалтер.

– Подними волосы, – попросила Чиччола, оборачивая девушку прохладной жесткой сантиметровой лентой. – Так, теперь повернись.

Повернувшись, Джесси увидела, что помощница дизайнера занесла ее мерки в планшет, а потом просто сфотографировала ее обнаженную грудь.

– Это для леди Камиллы, она говорит, что в ее работе нет мелочей. Блузку можешь надеть, а джинсы снять.

Немного повозившись, Джесси так и сделала: сперва натянула обратно свой чистый, но самый дешевый бюстгальтер, затем расправила блузку и только после этого расстегнула молнию брюк.

И все повторилось – прохладное скольжение ленты, быстрое мельтешение ловких пальцев Чиччолы и несколько быстрых снимков бедер и попы. Не уставая болтать пикси заполняла таблицу «размеры» и рассказывала Джесс, как замечательно работать с леди Камиллой и какие восхитительные наряды она пошьет для такой красивой девушки.

Из примерочной Джесси выпала красная и взволнованная, точно три часа просидела в сауне или на солнцепеке. Хотя Чиччола была очень деликатна, для девушки было внове демонстрировать свои интимные зоны столь внимательному зрителю.

Следом Джесс попала в руки парикмахера и стилиста. Обсудив форму лица, качество кожи и волос, цвет глаз и даже расположение ушей, дамы передали новенькую помощникам с наказом провести перед стрижкой ряд процедур.

Вот тут, в удобном парикмахерском кресле, Джесси поняла, почему все состоятельные дамы их городка обожают посещать единственный салон красоты. Ей деликатно помыли волосы и, смазав их питательной маской, укутали голову плотным капюшоном. Потом устроили умывание горячими полотенцами с ароматом лимона.

Затем косметолог-фэйри сделала ей массаж с легким жирным кремом, прогладив каждую черточку кончиками пальцев. После массажа полотенца были приятно прохладными и пахли медом и корицей. Яично-медовая маска, повторное мытье головы, маникюр и педикюр – все процедуры расслабляли и приносили удовольствие.

Когда волосы немного подсохли, за Джесси взялась мисс Робин. Среднего роста брюнетка оказалась полуволчицей. Она остервенело щелкала ножницами, вонзала в волосы заколки и жужжала над ухом феном.

В зеркало Джесс смотреть не давали, кресло развернули к центру гостиной, зато она видела, как ухаживают за другими девушками. У некоторых из них волосы блестели от фольги – значит, им красили или тонировали волосы. Другие все еще поражали окружающих сложноцветными масками и яркими колпачками на волосах.

Некоторым дебютанткам, как и Джесси, натянули на руки, пропитанные кремом перчатки с обрезанными пальцами – чтобы не мешали делать маникюр. Но самым громким был угол, отгороженный ширмой. Оттуда доносился сердитый голос одной из помощниц мисс Робин и частые писки и крики. Джесси там еще не была, чем же там занимаются?

В это время мисс Робин закончила, полюбовалась своей работой и скомандовала:

– Сейчас идешь за ширму, а потом тобой займется миссис Алауэй.

На подгибающихся ногах девушка двинулась к ширме. За ней стояло кресло, похожее на гинекологическое, и кушетка. Хмурая девушка в веселом розовом халатике взглянула на ошарашенную Джесс, возвела глаза к небу и велела: